Ноги в поле, голова на воле

После нашего посещения Ущелья сказок и мельника Дундурия весь прочий мир показался нам таким неинтересным и скучным, как после пробуждения от чудесного сна. На мельнице мы позабыли даже про Кошачью пещеру и вспомнили о ней лишь по дороге домой.

- Так мы и не дошли до Кошачьей пещеры! - укорил я Славко.

- Твоя правда. В другой раз дойдем, только сначала надо собрать гайдуцкую дружину.

- Давай же скорее за дело, зачем откладывать!

- Но - тссс! Это надо в секрете держать. В нашу тайну можно посвятить только Джурача да вот еще бабку Еку.

- Это с какой же стати нам их в нашу тайну посвящать?

- Ас такой, что Джурач когда-то гайдуком был, а бабка Ека в молодости гайдуцким посыльным служила, гайдуцкую почту носила.

- Ну и бабка, дьявол ее забодай! - поразился Ея Кляча.

- Как бы дьявол самого тебя не забодал! - проскрежетал чей-то голос из густого орешника возле самой тропы.

- Ой-ой-ой! Гайдуки! - прошипел Ея осевшим голосом, и глаза у него округлились от ужаса, как у кобылы при виде волка.

С перепугу мы озирались вокруг, не зная, куда бы кинуться наутек, а мой друг Славко, скорчив строгую мину, крикнул этаким хриплым и низким голосом:

- Эй, кто там прячется?!

- Охо-хо, до чего же ты страшен! - передразнил его тот же неведомый скрипун из орешника. - Ой, держите меня, люди добрые, от твоего баса-контрабаса у меня ноги подгибаются.

И прежде чем мы распознали этот показавшийся нам знакомым насмешливый говорок, из густой зелени орешника появилась, улыбаясь во весь рот, бабка Ека.

- Вы что же это так струхнули, новоиспеченные гайдуки?

- А потому что нас сомнение разобрало - откуда это женскому голосу в самой чаще леса взяться, а был бы это мужской голос, мы бы ничуть не испугались! - нашелся Ея Кляча.

Бабка Ека вышла на тропу с полной торбой за плечами, у ее ног увивался верный спутник - пушистый одноглазый кот тигровой масти Котофей.

- Смотрите пожалуйста, как он об мои ноги трется! - ласково приговаривала бабка Ека. - Это он боится куриного вора с мельницы, кота Котурия.

- Ты что же, к самой мельнице ходила? - поразился Славко.

- Эгей, сыночек, я еще дальше зашла! - хвастливо воскликнула бабка. - Бабка Ека возле самой Кошачьей пещеры лекарственные травки собирала, а в тех местах Котурия безраздельно разбойничает. Один раз чуть при мне Пушинку Быстрицкую не задрал.

- Это кто такая Пушинка Быстрицкая? - спросил Ея Кляча.

- Да белка, милый мой. Ты что же, не помнишь, что нам про нее мельник Дундурия рассказывал? - упрекнул я друга.

- Э-э, сынок мой Ея, коли памяти у тебя нету, тогда хоть силушку свою нам покажи да понеси-ка ты мою торбу! - поддела Клячу бабка Ека и тотчас же взвалила ему на спину торбу с травами.

Пошли мы все вместе. По пути бабка Ека наставляет своего носильщика:

- Вот видишь, голубок мой сизый, какую добрую службу твоя силушка сослужила старой бабке. Разве это не лучше, чем перед школьной мелкотой свое геройство показывать и мучить малышей.

- Оно, конечно, лучше, но скучнее! - искренне признался «сизый голубок».

Поминутно останавливаясь, бабка Ека показывала нам разные цветы и травы, объясняя их целебные свойства:

- Это вот подорожник. Его к порезам привязывают. Подержишь ночь, глядь, и зажило все. А это вот заячья капуста. Ею в лесу всегда подкрепиться можно.

На маленькой солнечной полянке по пути нам попался целый ковер пепельно-серой травы. Увидела его бабка Ека и радостно воскликнула:

- Бранко, Славко, а ну-ка поживее наберите мне этой травы. Это шалфей. Он в пожилом возрасте полезен, особенно если сделать на ракии настой.

- Ого! Если на ракии, это для моего деда подходит! - воскликнул я обрадованно и налетел на этот самый шалфей. Нарвал огромный пук и крикнул, потрясая им над головой:

Мы шалфей в лесу нарвем,

Деду Раде отнесем!

Славко Араб уставился на меня во все глаза:

- Да это ты стихотворение сочинил! Как это у тебя получилось?

И, сам пораженный рифмой, внезапно сорвавшейся с моих губ, я в недоумении озирался вокруг, как бы отыскивая глазами того, кто мне ее подсказал.

- Я и сам не знаю, просто вылетело изо рта!

- Так ты еще раз рот открой, может быть, у тебя снова стихотворение вылетит! - посоветовал Славко.

- Бранко Чопич рот раскрыл и стихом заговорил! - в то же мгновение выпалил я.

- Вот черт, уж не объелся ли ты какой-нибудь вредной травы! - заволновался Славко, опасливо оглядываясь на бабку Еку.

- Съел я заячью капусту, пообедал очень вкусно! - снова стихами ответил я ему, на что Славко вздохнул с облегчением.

- Так и есть, это у тебя от заячьей капусты язык разболтался. В другой раз не будешь столько есть этого болтливого зелья.

Мы нагнали остальное общество как раз в тот момент, когда Ея Кляча, указывая на пышный хвост какого-то серебристого сорняка, издал победный вопль:

- А вон еще шалфей! Я первый его нашел!

Но бабка Ека испортила его торжество, пророкотав своим воркующим голосом:

- Ошибаешься, сизый голубок, это конский василек!

- Раз конский, значит, не ошибся! - подцепил друга Славко. - Заварит Кляча чай из конского василька, напьется и еще громче будет ржать.