Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 2

Внутриполитический кризис середины 80-х гг., обострение отношений с Англией и Италией на почве колониальной политики и напряженные отношения с Германией поставили Францию в изолированное положение в Европе. Единственно не враждебной ей державой, на чью помощь можно было бы рассчитывать, оставалась Россия, к поискам сотрудничества с которой переходят в это время правящие верхи страны.

События бурного и драматического 1887 г. сдвинули с места дело франко-русского сближения. 11 января германский канцлер Бисмарк произнес в рейхстаге речь, полную угроз по адресу Франции. Начальники Генерального штаба и имперского военного кабинета наметили кандидатов на высшие командные должности в ожидавшейся войне. Кульминационным моментом военной тревоги явилось сосредоточение в начале февраля в Лотарингии, близ французской границы, около 100 тыс. резервистов. Французских политиков охватил смертельный страх перед Германией. Парижский кабинет через неофициальный канал запросил Петербург, может ли он рассчитывать на моральную поддержку России в случае германского ультиматума. Александр III ответил категорически: «Конечно, да». Россия не предоставила Германии гарантий нейтралитета в случае ее нападения на Францию и тем самым заставила Берлин отступить. Военная тревога оказала большое влияние на внешнеполитическую ориентацию Третьей республики. Министр иностранных дел Э. Флуранс планировал направить в Петербург доверенное лицо для переговоров об установлении франко-русского сотрудничества, но Гирс, убежденный сторонник соглашения с Германией, провалил этот проект.

Еще одним фактором, усилившим стремление республиканского правительства искать расположения России, послужила вступившая в новую фазу англо-французская вражда из-за Египта (в 1882 г. он был оккупирован Англией, но формально оставался провинцией Османской империи). Франция боролась за вывод британских войск из Египта. Если Англию в этом вопросе поддерживали Германия, Австро-Венгрия и Италия, то на стороне Турции выступали Франция и Россия. Подписанная в мае англо-турецкая конвенция обязывала сент-джеймский кабинет вывести войска через три года, однако он получал право в случае необходимости вновь направить войска в Египет. Это давало Великобритании возможность бессрочно содержать там вооруженные силы. Благодаря деятельности французской и русской дипломатии султан отказался ратифицировать конвенцию. Стремление к дружественным отношениям Франции к России проявилось во время династического кризиса в Болгарии. Флуранс поддержал русскую дипломатию в этом крайне важном для нее вопросе. Вслед за царским правительством Париж объявил о непризнании принца Фердинанда Кобурга, австро-германского ставленника, болгарским князем и поддержал программу Гирса по урегулированию болгарской проблемы путем посылки в Софию русского регента.

В мае 1890 г. в Берлине отказались от продления русско-германского «Перестраховочного договора». Спустя год состоялось досрочное возобновление Тройственного союза, сопровождавшееся демонстрациями дружбы его участников с Великобританией. В Европе заговорили и ее присоединению к блоку центральных держав. Эти события послужили катализатором оформления франко-русского сотрудничества. Союз между монархией и республикой стал насущно необходим обоим государствам.

Образование франко-прусского союза произошло в три этапа. Первой публичной демонстрацией сближения двух стран явился визит французской военно-морской эскадры в Кронштадт в июле 1891 г. На торжественной встрече эскадры присутствовал Александр III. Стоя с обнаженной головой, российский самодержец прослушал национальный гимн Третьей республики – революционную «Марсельезу». Одновременно с кронштадтской демонстрацией было заключено франко-русское политическое соглашение, носившее характер консультативного пакта. Соглашение было оформлено в виде обмена письмами – 21 и 27 августа – между министрами иностранных дел Гирсом и А. Рибо. Стороны условились советоваться друг с другом по всем вопросам, которые могут угрожать «всеобщему миру», а в случае, если мир окажется в опасности и, в особенности, если одна из сторон подвергнется угрозе нападения, договориться о немедленном принятии совместных мер.