Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг.

В настоящем исследовании мы стремились показать, что круг обнаруженных в ходе официального следствия участников тайных обществ, заговора и военных выступлений декабристов далеко не полон. Он нуждается в дополнении с помощью привлечения сведений различных исторических источников.

1. В данной главе собраны и проанализированы свидетельства о 36 лицах, из числа которых 18 человек (половина общего количества) приведены в разделе «Декабристы, не вошедшие „Алфавит“ Боровкова и выявленные по другим источникам» биографического справочника «Декабристы» (1988 г.); остальные 18 человек добавлены нами. Как можно заключить из анализа имеющихся данных, эта категория участников движения количественно должна быть значительно больше.

Следует особо отметить, что из 36 человек трое (Грохольский, Ракуза, Цявловский) были привлечены к судебному процессу над нижними чинами, участниками выступления Черниговского пехотного полка, один (Лашкевич) – к следствию над офицерами Московского полка, причастными к событиям 14 декабря 1825 г. Двое (Троцкий, Трусов) были преданы военному суду вне связи с обвинением в принадлежности к декабристской конспирации. В силу этого все названные лица, оставшись вне сферы внимания главного петербургского следствия, фактически относятся к числу подвергшихся судебному наказанию. Еще один представитель группы не привлекавшихся к главному процессу подвергся кратковременному аресту в начале следствия (Чевкин). Двое из оставшихся вне пределов дознания (Бахметев, Петрулин) умерли до начала процесса.

2. На основе рассмотрения источников, сделанных наблюдений и выводов можно реконструировать следующие общие причины отсутствия некоторых участников тайных обществ, заговора и военных выступлений декабристов в «Алфавите» Боровкова:

– значительная по своей численности группа лиц оказалась зафиксированной в следственных показаниях и других документах, бывших в распоряжении Следственного комитета, но не привлекла внимания следователей и составителя «Алфавита»: Бахметев, Башмаков, Я. В. Петрулин, К. М. Полторацкий, В. Х. Христиани, Лашкевич, И. И. Логинов, Порохов, Прижевский, Реад;

– другая группа не была обнаружена следствием по делу тайных обществ 1825–1826 гг., участие этих лиц раскрылось благодаря иным причинам: Д. И. Альбицкий, П. Афанасьев, Градовский, И. М. Любавский, С. Д. Нечаев, А. В. Чевкин. Важно отметить, что Боровков вносил в «Алфавит» данные о лицах, следственные действия в отношении которых проводились позже основного следствия и не имели прямого отношения к делу о тайных обществах (например, в справочном своде имеются справки о С. А. Путяте, Радониче, Г. Ф. Раевском, дела которых не рассматривались на следствии 1825–1826 гг.[1016]

);

– третью группу образуют участники тайных обществ и военных выступлений декабристов, не обнаруженные расследованиями и оставшиеся неизвестными правительству, принадлежность которых к декабристам вскрывается только по мемуарным свидетельствам.

Таким образом, в данной группе в целом оказались в основном лица, в отношении которых следствие не приняло мер по установлению степени их причастности к делу, либо те, кто остался ему вовсе неизвестным.

Сам факт существования первой из перечисленных групп свидетельствует о том, что составитель «Алфавита» Боровков, при всей тщательности своей работы, оставил без внимания некоторые конкретные показания арестованных, имевшиеся в общем комплексе документов процесса, прямо называвшие членами тайного общества целый ряд лиц. Поэтому нельзя согласиться с теми исследователями, которые полагают, что Боровковым учитывалась вся совокупность информации, добытой Следственным комитетом.

3. Основания, по которым не были внесены в документальный свод некоторые из названных на следствии лиц, в полной мере не известны. Отдельные случаи, рассмотренные в настоящей работе (Петрулин, Бахметев, Дорохов), заставляют предположить, что Боровков не считал нужным внесение в свой «Алфавит» лиц, умерших ко времени процесса. Однако обращение к справочному документу показывает, что это не так: в нем содержится немалое число случаев, доказывающих обратное[1017].

Не приходится сомневаться в том, что составитель «Алфавита» не учел в достаточной мере сведения из доносов и других документов, попавших в поле зрения Следственного комитета. Так, Боровков располагал данными доноса Грибовского, – доказательством чему служат сведения о принадлежности к Союзу благоденствия П. В. Хавского, введенные в «Алфавит»[1018]; однако он не использовал данные этого доноса, касающиеся Прижевского и Реада.