Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг.

Итак, в нашем распоряжении нет конкретных данных о принятии Чевкина в тайное общество, его присутствии на собраниях заговорщиков, отразившихся в мемуарных свидетельствах самих декабристов или в документах следствия. Нет прямых свидетельств о его участии в заговоре, но действовал он в его интересах; причем действовал именно как заговорщик. Элементы агитации нижних чинов «первого» полка гвардии, использованные Чевкиным (новая присяга – «клятвопреступление»), входили в арсенал действий других участников заговора. Достоверно известно, что Чевкин агитировал против присяги, с другой стороны непреложно установлен факт его дружеских и служебных контактов с заговорщиками. Известно, что среди осужденных по «делу декабристов» или наказанных административным образом есть фигуры, о принадлежности которых к тайному обществу не имелось прямых данных; однако они участвовали в самом восстании или в агитации на стороне заговора, присоединившись к нему (Н. Р. Цебриков, И. П. Гудим и др.). Анализ имеющихся документальных свидетельств, в том числе недавно введенных в оборот, позволяет заключить, что Александр Чевкин был напрямую связан с некоторыми из участников тайных обществ и, в частности, с офицерами Генерального штаба. Первым среди них нужно назвать Искрицкого, тесно связанного с руководством декабристского тайного общества. Окончательный ответ на вопрос, принадлежал ли А. Чевкин к тайному обществу декабристов, при существующем состоянии источников получить невозможно.

Арестованный в ночь на 14 декабря, А. Чевкин не был вовлечен в общее следственное дело. Возможно, он был официально причислен к категории «шалунов», сопротивлявшихся принятию присяги без знания истинных целей заговорщиков, к каковой были отнесены, к примеру, офицеры-конноартиллеристы. Возможно, Чевкин был близок к придворным кругам, и расследование его случая грозило раскрытием тщательно скрываемой информации о политической борьбе в дни междуцарствия, поэтому его акция и не рассматривалась в рамках основного процесса. Поскольку действия Чевкина не стали предметом рассмотрения Следственного комитета, его имя отсутствует в «Алфавите» Боровкова[1005]

. А. Е. Пресняков отмечал, что Николай I фактически «изъял» Чевкина из «числа декабристов», оставив его вне группы привлеченных к следствию. Г. С. Габаев учел опубликованные данные о Чевкине и уверенно считал его участником заговора. Б. Л. Модзалевский и А. А. Сиверс, как уже отмечалось, в качестве исключения внесли данные о нем в свой «Указатель» к «Алфавиту» Боровкова, воспользовавшись сведениями из публикации в «Русской старине» и мемуаров декабристов, однако при переиздании справочника в 1988 г. эти данные исчезли. По мнению А. Г. Тартаковского и Е. Л. Рудницкой, Чевкин к тайному обществу не принадлежал, поскольку в декабристоведческой литературе какие-либо его связи с декабристами «не установлены». Я. А. Гордин пишет о действиях Чевкина следующее: «Эпизод этот странен и непонятен по сию пору. Плохо верится, чтобы Чевкин действовал сам по себе. Известно, что лидеры общества думали о способах воздействия на преображенцев, стоявших рядом с дворцом и представлявших собой главную опасность при попытке ареста Николая и его семейства. Не установлено никаких связей Чевкина с обществом. Но и связей Рылеева с измайловцем Гудимом (переведенным после 14 декабря из гвардии в армию) тоже нет на поверхности. Очевидно, мы плохо знаем этот второй ряд декабристской периферии». Исследователь не исключает факта принадлежности Чевкина к участникам тайного общества, указывая на неполную проявленность состава последних в имеющихся источниках, на неверное отражение подлинной степени причастности к декабристской конспирации такого рода лиц, как Гудим, в документах следствия[1006].

Важно отметить, что в подобных случаях исследователи действительно часто опираются главным образом на ту информацию, что была получена следствием, и фактически идут по его следам, по принципу «что установлено следователями, то и было», в то время как многое осталось на процессе нераскрытым. Необнаруженное, незатронутое следователями намеренно или оказавшееся случайным образом вне поля их зрения всплывает подобными «непонятными» эпизодами. Отсутствие прямых свидетельств о принадлежности Чевкина к тайному обществу, зафиксированных в источниках (главным образом, в тех же документах следствия, от которого, напомним, Чевкин был устранен), еще не означает, что он действовал в одиночку, на свой страх и риск, что он не был посвящен в планы заговора. Несмотря на то, что в распоряжении исследователя нет ясных свидетельств о вступлении Чевкина в тайное общество, в силу непосредственного участия этого офицера в событиях, фактической принадлежности к «злоумышленникам»[1007], включенности в декабристскую среду, его следует отнести к числу полноценных участников деятельности заговорщиков.