Новые приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона в России. Дело «Медного всадника»

— Да-да! Это была моя идея! — Глаза невесты заблестели, а щеки покрылись румянцем. — В нашей семье сохранилось не так много фотографий, у Ричарда их, конечно, намного больше. Есть даже старинный снимок его прапрадеда на фоне дома Зингера, удивительно! Мне показалось, что это знак, словно тоненькая ниточка, которая нас связала. Его предок сто лет назад жил и вел свои дела в Петербурге, а я потом познакомилась с его праправнуком в Англии. Это так романтично, правда?

Холмс еще больше оживился, словно собака, напавшая на след.

— Спасибо, Мария! Вы соберите, пожалуйста, фотографии, а я бы хотел пока поговорить с вашими родителями, Ричард. Пригласите их сюда, пожалуйста.

Молодые люди, крепко держась за руки, покинули комнату, и Холмс повернулся к Ватсону:

— А это дело намного интереснее, чем я думал. Чтобы понять, что происходить сейчас, нам придется вернуться немного в прошлое.

— Ты хочешь сказать, дедушка или бабушка горничной тоже из дворянского рода и теперь кто-то сводит счеты между собой спустя столетия из-за украденного старинного ожерелья? А как же белки? — улыбнулся Ватсон.

— Мой дорогой Ватсон, белки — это тоже очень важно. Важна каждая деталь.

— Ты уже пришел к каким-то выводам? Без результатов экспертизы?

— Моя экспертиза вот тут. — Холмс легонько постучал по лбу указательным пальцем.

Мария вернулась через десять минут и передала Холмсу аккуратную стопку черно-белых фотографий. Она уже уходила, когда Холмс, словно что-то вспомнив, задал ей несколько неожиданный вопрос:

— Мария, скажите, а что вы имели в виду, когда, войдя сюда, сказали: «Мы словно прокляты»?

— Ох, мистер Холмс, к сожалению, история моей семьи весьма трагична, нам словно всегда не везет. Ни в деньгах, ни в делах, ни в любви, если можно так сказать. Словно проклятье какое-то над нами. — Девушка печально улыбнулась.

— Например? Что конкретно происходило с вашей семьей?

— Эту печальную историю моя бабушка услышала от своей матери Надежды Павловны. Когда Надя Тишинская была маленькой, семья каждое лето проводила в родовом имении под Гатчиной. Под тенью яблонь был разбиты клумбы с самыми прекрасными цветами. Девочка очень любила играть в саду, плести венки на голову и представлять себя феей.

Однажды ночью Надя проснулась от громких криков и ругани, доносившихся из гостиной. Она лежала у себя в комнате, дрожала от страха и не решалась выйти и посмотреть, что же случилось. По голосам она поняла, что опять ссорятся бабушка и дедушка. А утром, выйдя в сад, увидела среди любимых пурпурных цветов своего деда, графа Петра Дмитриевича Тишинского без признаков жизни. Доктор сказал, что сердце остановилось. С маленькой Надей он тоже пообщался, чтобы убедиться, что душевное здоровье девочки в порядке. Надя заплакала и рассказала о страшных криках ночью. Кто-то из прислуги вспомнил, как графиня грозила мужу, что убьет его. После этого провели вскрытие, но оно ничего нового не показало. Но после по имению поползли слухи, что это бабушка Нади — графиня Ольга Александровна Тишинская из ревности убила мужа. Он, увы, не очень-то был верен своей жене.

— Ужасная история. А что было дальше?

— А дальше случилась революция, и сын Петра Дмитриевича и Ольги Александровны — граф Павел Петрович Тишинский потерял все — положение, имение, деньги. Вместе с женой Татьяной и маленькой дочкой Надей он хотел бежать в Финляндию, но не успел. Его английский партнер по фирме написал донос о побеге и однажды ночью за Павлом Петровичем без предупреждения пришли люди из ЧК. Больше его никогда не видели. Все ценности нашей семьи бесследно исчезли вместе с этим партнером. Ну, и так уж вышло, что моя бабушка Анна Петровна три раза выходила замуж, но так счастья и не нашла. А мой отец умер, когда я уехала на учебу в Англию, и мама овдовела. Вот так.

Девушка смахнула слезинку со щеки, она хотела еще что-то сказать, но не успела. В комнату пулей влетела мать жениха, а за ней едва поспевал его отец.

Мария поспешно удалилась. Было заметно, что ей не хотелось лишний раз сталкиваться с будущей свекровью.

«Неприятная женщина», — подумал Ватсон про леди Кару Бонэм-Страйт. В каждом ее жесте чувствовалась надменность и неприязнь ко всем, кто были ниже ее по статусу. Лорд Николас жене не перечил и во всем ее поддерживал. Да, веселая семейка, ничего не скажешь.

— Представляю, что вам тут про нас наговорили! — Кара демонстративно изящно присела на стул.

«Только реверанса не хватает», — ехидно подумал Холмс.

— Что вы хотите от нас еще услышать? Местная полиция нас уже обо всем расспросила, хотя сомневаюсь, что эти идиоты вообще что-то могут. Хорошо, что здесь есть вы, мистер Холмс!

— А уж как я этому рад! Но, увы, я вынужден ненадолго вас покинуть, — сообщил Холмс. Ватсон тем временем попытался изобразить подобие улыбки. — Лорд, леди, вверяю вас в руки своего коллеги доктора Ватсона!

Холмс помахал стопкой фотографий, подмигнул Ватсону и молниеносно ретировался из комнаты.

Кара Бонэм-Страйт оживилась, ей явно импонировал молодой доктор.