Новые записи Ци Се, или о чем не говорил Конфуций

В XVII-XVIII вв. в Китае среди поэтов все еще господствовал дух подражаний танским образцам. Считалось, что, сочиняя стихи, надо стараться быть «древним». Поэты имитировали рифмы танских поэтов, копировали употреблявшиеся ими фразы и отдельные выражения, подчеркивали форму, стиль своих произведений, но им не хватало непосредственного чувства, того, что было самым существенным в творчестве Ван Вэя, Ду Фу, Во Цзюй-и. Вот почему теория Ван Ши-чжэня (1634-1711) (шэнь-юнь[61]), придававшего большое значение вдохновению поэта, а не внешней форме его произведений, привлекала его современников своим вниманием к индивидуальности поэта, творца неповторимых произведений.

Ван Ши-чжэнь трактовал поэзию как мистическую, непостижимую духовную гармонию, как «тайну», которая не может быть выражена в словах, но может быть постигнута как вспышка интуитивного прозрения. Его теория продолжала концепцию Сыкун Ту, рассматривавшего поэзию как непознаваемое, непостижимое и неповторимое таинство; в основу своей теории Ван Ши-чжэнь положил строку из XII станса «Поэмы о поэте» Сыкун Ту (Ши-пинь), где говорится: «Не ставя ни одного знака, исчерпать могу дуновенье — текучесть»[62]. Переводчик и исследователь поэмы Сыкун Ту академик В. М. Алексеев перефразирует эту строку следующим образом: «Поэт, ни единым словом того не обозначая, может целиком выразить весь живой ток своего вдохновения» — и объясняет, что настроение поэта — это нечто невыраженное, не расчлененное на элементы, не требующее «слов для своего выражения; настроение сквозит между строк. Читателю сообщается и жизнь поэтического духа, и его тайные томления вне слов»

[63].

Юань Мэй не только не был противником положений Ван Ши-чжэня, но даже подчеркивал важность шэнъ-юнъ в поэзии; поэтому он резко выступал против взглядов поэта и каллиграфа Чжао Чжи-синя (1662-1744), который критиковал положения Ван Ши-чжэня и придавал исключительное значение роли музыкального эффекта тонов в стихах[64]. Юань Мэй, считавший, что поэзия сама диктует поэту слова, насмехался над теорией Чжао, заключавшего поэзию в жесткие рамки правил чередования тонов и требовавшего от поэта чуть ли не исследовательских усилий.

По мнению Юань Мэя, главное в поэзии — син-лин[65]

— спонтанность поэзии, прямое выражение чувств поэта, усиливаемое моментами вдохновения, которое поднимает стихи на высший эмоциональный уровень. В своих «Рассуждениях о стихах» Юань Мэй часто употребляет выражение син-лин, применяя его как к своим стихам, так и к чужим.

Для наглядной демонстрации своей теории син-лин Юань Мэй в 1767 г. написал 32 станса — «Продолжения Категорий стихотворений» (Сыкун Ту. — О. Ф.) Сюй Ши-пинь сань ши эр шоу. Каждый станс имеет свой заголовок: «Важность значения», «Выбор материала», «Выбор рифмы», «Важность знания», «Духовное понимание», «Наличие индивидуальности» и т. п.

В качестве примера приведем станс XXIV — «Духовное понимание»:

Пение птиц и опадание цветов —Непостижимая тайна,Люди не успеют их заметить,[Как] их уже унес ветер.Только у нас, людей стиха,

Все чары извлекает [из души] мудрость.Только показывай природу-чувство,Не сочиняя слов и знаков[66].

Природа (птицы, цветы, ветер) и чувство поэта и составляют син-лин.

Юань Мэй считал, что в стихах можно говорить обо всем, поэзия не знает запретных тем. Поскольку всякое эмоциональное содержание человеческого разума — это естественный голос личности и поэзия должна быть отражением этого естественного голоса, то и такие эмоции, как ненависть, злоба, ярость, тоже достойные объекты поэзии[67]. В этом он расходился с поэтом Шэнь Дэ-цянем (1673-1769), считавшим, что поэзии должно быть чуждо обличение, в ней не должно быть никаких крайностей, в стихах может быть «скорбь, а не гнев», чувства должны быть умеренными, мягкими, сдержанными, как бы иллюстрирующими традиционную мораль, являющуюся содержанием поэзии. Юань Мэй, говоривший, что отношение к поэзии как к средству повышения нравственности — выдумка педантов, в письме к Шэнь Дэ-цяню упрекал его за то, что тот не включил в составленную им антологию ранней цинской поэзии любовные стихи: «Конфуций не исключал любовные песни из „Книги песен“... Составитель антологии подобен историку и должен учитывать все жанры поэзии, созданные в период, с которым он имеет дело. Любовная поэзия, стихи о придворных красавицах — признанные категории литературы, и историк литературы не имеет права исключать их»[68].