Новый Мир ( № 11 2000)

Вот рассказ Б. Колымагина, в котором два топонима “для понимающих”, а все остальное — конспект впечатлений, путевых заметок. Если тайна улетучится, останется — банальность.

“Узкое окно — старый немецкий дом. И черепица старая — виноград.Раушен.

Шорох далекий с моря. Думал ли Фридрих Второй? Подтянись! „Вольно, товарищи, вольно”, — махнет рукой генерал. Любят здесь офицеры — чего им — пансионат. Девицы — кобылы юные — шастают по променаду, ржут. Йоны тут всякие и корабли — окружают. Наша — не наша земля:

Светлогорск. Выстроили коробку, другую, что-то нарыли, плакат повесили — хорошо. И ходишь здесь — хороший и виноватый. А в узком немецком окошке — на грани чего-то с чем-то — даль. Она, Маргарита то есть, и Мефистофель. Звуки органа — высоко-высоко — зовут. И не про меня — а все-таки. Да”. (Такую вот ритмизованную прозу “отстукивали” в 20-х годах.) Попробую расшифровать это колымагинское “да”.

Был восточнопрусский городок Раушен, а где Восточная Пруссия, оплот германского империализма, там и Фридрих Второй, разумеется. После 1945 года Раушен стал Светлогорском, советским курортом. Бродит по бывшему немецкому городку Раушену российский писатель. Видит сохранившийся старый немецкий дом. Узкое готическое окно. Старую черепицу, дикий виноград. Ну да ведь это — Раушен, Rauschen. По-немецки — “шорох”... Хорошо назвали... Шорох волн здесь слышен... Думал ли Фридрих Второй, прусский вояка, германский милитарист, оравший на своих солдат: “Подтянись!”, что русский генерал махнет рукой здесь, в основанном Фридрихом городе: “Вольно, товарищи, вольно...” Желающий может продолжить расшифровку путевых впечатлений Бориса Колымагина. Вплоть до изумленного “да...”.

Я, со своей стороны, могу дать такой вот... конспект.