Новый Мир ( № 11 2000)

Конец “к. р.” должен был наступить с концом советской эпохи. Исчезло “сопротивление материала”. Чопорность признанной литературы подпитывала настоящую свободу “к. р.”, но когда все разрешено, настоящий писатель должен сам себе что-то запретить. Настоящая свобода — в самоограничении. Настоящее могущество — в самоумалении. Помните великую притчу о ребенке Микеланджело, слепившем скульптуру из снега и расплакавшемся: “Дай мне мрамор...”? Авторы “к. р.” оказались детьми — Микеланджело, лепящими из снега. Большинству это занятие нравится. Некоторым не слишком. Как говорят, Довлатов восхищался французским прозаиком, который написал целый роман, пренебрегши одной буквой алфавита. А у самого Довлатова нет ни одного предложения, где слова начинаются с одинаковых букв. Почему Довлатов взял себе это за правило? Разумеется, для того, чтобы создать “сопротивление материала”. Он ведь и сам был автором “к. р.”, и сам чувствовал, как легко лепится его мир из “подручного материала”, — потому и усложнял задачу.