Я вернулся. Соня улыбалась цинично, но халатик не надевала. Впрочем, никакого “но” тут и нет. Красавица, увлекающаяся конокрадством. Это бывает. Видимо, тут у них крупнейшая конекрадческая ферма.
— Я думаю, спорт учебе не помеха? — Она взялась за следующую часть туалета, но… с грохотом распахнулась дверь (хорошо, что она оказалась в этом помещении!). Жоз — как ангел, отводящий от греха Святого Евстрахия:
— Кыш!
И Соня, подхватив халатик, обиженно вышла. А нога–то богата!
— Дело есть! — стукнул о стол бутылкой.
Вот это — дело!
— …Опротестовали, суки! — выпалил Жоз.
— Что?
— Матч!
— А…
— Признали голы мои недействительными, матч не засчитали.
— Кто?
— Комитет.
— Какой?
— …Сам знаешь!
— А, — понял я. Видно, Жоз знал все. Как мальчик на печке из романа “Война и мир”, который подслушал знаменитый кутузовский “Совет в Филях”.
— Хотят, чтобы Горы с Долиной покруче сошлись. Чтобы дружба победила — но с кровью. И ты завтра — снова участвуешь!
— Кто тебе сказал?
— Петр твой — кто же еще?
— Все еще не угомонился?
— Эти не угомонятся, пока… А ты у них вроде прокладки.
— Отлично!
— Он и кобылу твою угнал. Завтра будешь опознавать ее кости!
— Как?
— Как вещий Олег! Решили на классику упор сделать — народ любит ее!
— И — змея? Козюлька? — догадался я. Отличником все же был!
— А то!.. Но я–то им завтра вмажу! Придумал уже как! А тебя я предупредил! Все! — Жоз поднялся. — Насчет Соньки не беспокойся — она у меня уже! Ждет!
— Точно ждет?
— …В позе ласточки!
Стукнув дверью, Жоз вышел.
Я скрутил обои. Заметался по комнате. Та–ак. Надо срочно отсюда бежать, пока не укокошили. Та–ак. Все вроде? Обои под мышку. Побег.
— Э–э! Куда!
Проклятый омоновец.
— …Казенным имуществом интересуемся?
— Да!
— Давай лучше выпьем! — предложил он.
— Давай!
— …А ты знаешь, как я тут живу? — уже через три минуты говорил он. — Вот о чем надо писать! Ни бронежилета не выдают, ни маски, ни каски! Голый, как жопа, стою тут!
Он упал лицом на стол, обессиленный. Смежил веки. Теперь можно было уже выйти… но — нельзя?! Не подводить же героя?
Я вернулся. Утро вечера мудренее. Тут еще появился Кир — я уже валялся на полу на матрасе, он навис надо мной.
— Скажи, ты веришь в это дело? — спросил он.
— Да!
— А я — нет! — произнес он с горечью.
— А я — да!
— Тогда давай поглядим в глаза друг другу!
— …Давай! — я охотно согласился.
Долго пытались это сделать, но не смогли. Все время промахивались.
— Ну ладно. — Кир встал. — Пошли тогда купаться.
— Нет! То есть — ты иди. А я тут немножко еще поползаю.
УЖАС ПОБЕДЫ