Беженцы, вернувшиеся в Россию. Неустроенную, убогую, холодную. Поиски заработка, постройка дома, попытка стать соседями тем, с кем поселились рядом. Какая-то случайная и бессмысленная жизнь, в которой теперь ни сладкого сна, ни полножизненной яви. Ближе, чем в Калуге, работы нет; а потому противный дребезг утреннего будильника в половине пятого, кругляшки холодной вареной картошки, горячий чай и сигарета... И пошло, покатилось... Герой “Эпилога” — “Завражья” — Лобачев, инженер в прошлой, хуррамабадской жизни, принужден здесь месить раствор, таскать мусор, шпаклевать и красить, а иногда и вовсе лишаться работы, потому что “шабашка”, потому что “вне закона”.
“Чужие”, “вне закона” — преследует поселившихся в Завражье. Что делать, если власть считает его вне закона, что “нет ей никакого дела до его беды...”. (Жаль, не купил в Хуррамабаде пистолет, досадует во сне Лобачев.) Опустошающее бессилие. В
Завражьеэтом — никто не поможет выживать. Здесь хватает своего “дома дураков”, что напротив деревни за оврагом. А еще эти, пришлые. “Вроде — русские, а живут — как чучмеки! Все у них не как у людей! Да они ж даже водки не жрут!.. И гуси почему-то крупные... И в огороде все гуще растет!.. И дети-то у них вишь как: в институт!” Бежали в Россию, “домой”, а нашли глухую ненависть.Лобачев чужой, а потому кого, как не его, подозревать в случившейся нелепой смерти местного жителя. И ничего не докажешь, так и сгинешь в этом нелюдском месте... Вот такой “Эпилог”.
Но начало книги всего этого пока не предвещает. Все начинается с пылающего солнца (рассказ “Восхождение”) и с трудной дороги ввысь, по которой поднимаются внук и бабушка, — к могильному камню, что на кладбище на горе. Повествование движется медленно, ничего, собственно, не происходит. Да и что может происходить в этой плавящей все жаре? Даже у читающего плывет перед глазами, и он, кажется, вот-вот испытает солнечный удар. Тяжело, еле передвигается старуха, ей подставляет плечо внук. Так и идут, несут бидон с водой. Там, наверху, разведут краску — надо покрасить ограду...