Новый Мир ( № 7 2004)

Конечно, не всякий интеллигент манерой речи похож на Па­стер­на­ка, корни поэтического строя которого надо искать в его соб­ст­вен­ном ре­че­вом укла­де. Если верить мему­а­ри­стам, он писал так же, как говорил, и говорил так же, как писал: «<...> весь строй стихов Б<о­ри­са> Л<ео­нидовича> имен­но та­ков, какими были ход мыслей и речь Па­стер­на­ка» (Е. Б. Черняк)30. А тому, какими они были, имеет­ся не­мало сви­де­тельств. И. Г. Эренбург опи­сы­вал это как «сочетание косноязычия, от­чаянных потуг вытянуть из нутра необходимое слово и бурного во­до­пада неожиданных сравнений, сложных ассоциаций, откровенностей на явно чужом языке»31. Па­стер­нак «гово­рит слож­но, перебра­сы­ваясь, отсту­пая, об­го­няя сам себя» (А. Н. Афиногенов)32. «Ахматова рас­ска­зы­ва­ла, что когда к ней при­хо­дил Па­стернак, он говорил так невнятно, что домра­бот­ни­ца, по­слу­шав­шая разговор, сказала со­чув­ст­вен­но: „У нас в дерев­не тоже был один такой. Говорит-говорит, а поло­ви­на — не­гоже”» (К. И. Чу­ков­ский)33. А. К. Глад­ков вспоминал, что «Б<о­рис> Л<еони­до­вич> всегда мно­го­сло­вен, сбивчив, хаотичен, хотя все го­во­римое им внутренне по­сле­до­вательно и только форма импрес­сионистически-па­ра­доксальная»34. По сло­вам Исайи Бер­ли­на, речь Пастернака «за­частую пе­ре­хлестывала бе­ре­га грамматической пра­виль­­ности — яс­ные и стро­гие пасса­жи пере­ме­жа­лись причуд­ли­вы­ми, но все­гда за­ме­ча­тельно яр­ки­ми и кон­крет­ными обра­за­ми, которые могли пере­ходить в речь по-настоящему темную, когда понять его уже становилось труд­но»35. «Речь лилась не­пре­рывным за­хле­бы­вающимся моно­ло­гом. В ней было больше му­зы­ки, чем грамматики. Речь не делилась на фразы, фразы на слова — все лилось бессо­зна­тель­ным по­то­ком со­зна­ния , мысль про­бор­­ма­ты­ва­лась, возвра­ща­лась, околдо­вы­ва­ла. Та­ким же потоком была его по­э­зия» (А. А. Вознесен­ский)36.

Современники не солгали: в какой-то степени аграм­ма­тизм при­сущ не только устной речи Пастернака, но и стихам. Вот два ана­ко­лу­фа из «Волн»:

И я приму тебя, как упряжь,

Тех ради будущих безумств,

Что ты, как стих, меня зазубришь,

Как быль, запомнишь наизусть.

Деформация синтаксических связей обнажится, если текст пере­ве­сти в про­зу:Я приму тебя, как упряжь, ради тех будущих безумств, что ты зазу­бришь меня, как стих.Составной союз

ради того что(Я приму тебя, ради того что ты за­зубришь меня, как стих

) кон­та­ми­нирован с пред­лож­ным до­пол­нением (Я приму тебя ради будущих безумств).