Ну, здравствуй, жена!

- Милая, пей спокойно! - улыбнулась женщина, протягивая Юле пакетик с леденцами. - Мы сразу над всей бочкой заклинание шепчем. Не надеемся на шаткую память выпивох. Иначе половина трактира ходила бы с зелеными рожами. Ой, пресветлая Афарика, прости меня, глупую! Мой язык мелет, что хочет, а бедная головушка за ним не поспевает...

Вздохнув и покачав «бедной головушкой», хозяйка отошла.

 

Когда Юля махом выпила кремвиль, капюшон соскользнул и открыл ее лицо.

- Люди добрые, посмотрите, кто к нам пожаловал! - резкий выкрик заставил всех присутствующих повернуть головы в ту сторону, куда указывала разгоряченная танцами Эрдис.

Юля от неожиданности икнула и рассеянно огляделась. На многих «рожах» выпивох читалось недоумение. Ну сидит себе девушка, попивает кремвиль, чего на нее глазеть?

- Это же полоумная из нашего замка! Глядите-ка, научилась пить кремвиль так, чтобы не изгваздаться! - было понятно, что и сама Эрдис как следует приложилась к хмельному напитку.

 

«Блин, что теперь делать? - запаниковала Юлька, видя, как кривится в недоброй усмешке лицо служанки. - Трусливо сбежать или прикинуться дебильной - глупо улыбаться и пускать слюни?»

Но кремвиль, видимо, уже возымел свое действие, поэтому Юля спокойно, даже как-то расслабленно (чем немало себя удивила), произнесла:

- Еще одно слово, и я отрежу твой язык, - она закинула ногу на ногу и отодвинула край юбки, чтобы всем вокруг было видно ее щиколотку. Одобрительный ропот стал свидетельством того, что нож, покоящийся в дорогих ножнах, оценили. Дева-воин Картора знала толк в оружии.

- Матушка-заступница! Так милордова приживалка головорез, а меня заверяли, что и комара не обидит! - Эрдис театрально хлопнула себя по бедрам. Ее распирало. И было от чего. Который день Изегер избегал ее, хотя раньше всегда находил время для утех. А еще Зайрис не без ехидства намекнула, что видела, как милорд поздней ночью топтался на пороге западного дома. «Неужто эта костлявая встала на моем пути?»

- И на это хватит сил, если продолжишь каркать, - все так же тихо произнесла Юля, хотя ее слышали даже в самом дальнем уголке трактира, в котором не часто случались бабские бои, все больше мужики силой мерились.

- Так ты же тростиночка, которую я переломаю одной рукой! - Эрди показала, как она ломает о круглое колено невидимый прут. Ее груди при этом неслабо колыхнулись. Народ затаил дыхание.

- Смотри, как бы от той тростиночки щепа не отскочила. Кому потом кривая нужна будешь?

У Эрди все внутри клокотало.

- Держите меня, иначе я сейчас ей все волосы выдеру! - визгливо выкрикнула она и раскинула руки, предлагая народу не дать свершиться беде. Народ же не поддержал инициативы и хватать за руки не стал. Он, как всегда, жаждал зрелищ.

Юля засмеялась в голос. Ну, действительно, было смешно смотреть, как Эрдис застыла словно регулировщица на перекрестке. Еще бы в каждую руку по флажку дать.

На соперницу здоровый смех подействовал оживляюще: она с чувством поплевала на ладони, готовясь устроить наглой «приживалке» обещанную головомойку.

Юльке ее намерения не понравились. Она слабо представляла, как сможет противостоять сопернице, которая в два раз шире ее.

Между тем на стол гостье поставили целый кувшин кремвиля. То ли хотели подлить масла в огонь, чтобы у нее прибавилось хмельных сил, то ли проявили щедрое гостеприимство.

Смысл подношения открылся почти сразу же, поскольку Юля оценила жест доброй воли по-своему.

- Остынь! - крикнула она и выплеснула на летящую на нее соперницу ледяной кремвиль. Зеленые пятна проявились сразу же.

Эрдис не верила своим глазам.

- Что же это?.. Как же это?.. Да я... Да ты... Убью!!!

 

Убить не дали. Какой-то мужчина схватил Эрдис поперек туловища и поволок прочь.

- Бежим! - выкрикнул второй... из-под стола. Юля оторопело наклонилась и узнала Вжика, который в нетерпении махал рукой, приглашая следовать за ним. Пришлось Юле опуститься на колени и, преодолев несколько метров по-собачьи, нырнуть туда, куда тащил ее квалон - в открытый подпол.

- За трактиром стоит моя лошадь, - обернулся Вжик, почти бегом пересекая узкое пространство между бочками с соленьями, из-за которых все вокруг остро пахло специями. Юля видела, с какой опаской спаситель смотрел на гигантские бочки. Опрокинься хоть одна из них, и его смоет волной рассола.

Подопечная квалона старалась не отставать. Хмель потихоньку начал сходить, и Юля уже могла оценить масштаб своего лихачества. Ее трясло.

- Спасибо, Вжик. Если бы не ты, меня бы сейчас таскали за волосы.

- Эрди мастер бабского боя. Не руками, так массой взяла бы, - не стал успокаивать квалон и распахнул дверь, за которой шла лестница наверх.

Свежий воздух мало поспособствовал отрезвлению, поскольку Юля не отшатнулась от лошади, а поцеловала ее в нос, и смело протянула руку Вжику, который уже сидел в седле.

- Ох, мать моя женщина! - крикнула Юля и запрыгала пятой точкой по лошадиной спине. Это были ее последние связные слова.