Нулевой пациент. Нестрашная история самых страшных болезней в мире

Что касается названий вроде H1N1 или H3N2, они служат для обозначения поверхностных протеинов вируса. Буква H подразумевает один из восемнадцати подтипов гемагглютинина, а буква N – одиннадцать разновидностей нейраминидазы. Гемагглютинин (HA) отвечает за способность вируса прикрепляться к клеткам слизистой оболочки носа, горла или легких человека, а затем проникать внутрь нее. Свое название этот белок получил за то, что он вызывает склеивание (агглютинацию) клеток крови (отсюда приставка «гема»). Нейраминидаза (NA) – это протеин, благодаря которому новые вирусные частицы – так называемые «вирионы» – высвобождаются из клетки, которая их произвела. И гемагглютинин, и нейраминидаза представляют собой антигены, то есть иммунная система человека распознает их и может дать организму сигнал к запуску иммунной реакции для борьбы с ними.

Вирус гриппа 1918 года очень прост и вместе с тем невыносимо сложен. В цепочках его РНК закодировано всего несколько протеинов – как правило, от восьми до четырнадцати (для сравнения: в генах человека закодировано около 19 000 белков, хотя их число пока остается актуальным предметом исследований). Но эти протеины, особенно гемагглютинин и нейраминидаза, то и дело меняются, словно по расписанию.

Палата для больных гриппом, лагерь Фанстон, Канзас, 1918 г.

В ходе так называемого антигенного дрифта происходят небольшие изменения – точечные мутации, вызванные заменой одного нуклеотида в кодирующих генах вируса гриппа. Это несущественные преобразования, но когда они накапливаются в достаточном количестве (а это происходит в течение года), новые вирусные частицы, созданные за счет изменений в геноме, начинают отличаться настолько, что ваш организм больше не может их распознать. Тот иммунитет, что вы получили, переболев гриппом в прошлом году – или сделав прививку, – не защитит вас от нового штамма. Вот почему гриппом можно заразиться дважды за один сезон. При этом отличающийся на одну точечную мутацию вирус, который подцепил ваш коллега, возможно, не заставит вас заболеть. Скорее всего, эти два штамма достаточно похожи, чтобы иммунитет, который вы заработали, переболев в прошлый раз, оградил вас от инфекции. Специалисты CDC США ежегодно дают вирусам гриппа антигенную характеристику, тестируя антигены двух тысяч существующих штаммов, чтобы решить, каким будет состав вакцины в следующем году.

А вот антигенный сдвиг – это нечто совершенно иное. Приблизительно раз в десять – сорок лет вирусы совершают гигантский мутационный скачок. Когда это происходит, появляется совершенно новая разновидность вируса – зачастую путем рекомбинации генов двух или более штаммов гриппа А. Недавним примером может служить «свиной грипп» 2009 года, который появился, когда вирусы человека, птиц и евразийских и североамериканских свиней скрестились, образовав новый, незнакомый человеку штамм. Ввиду полного отсутствия иммунитета, люди легко заражались им и передавали его окружающим, которые были столь же беззащитны. Одним словом, антигенный сдвиг создает новый вирус гриппа.

Так начинается пандемия.

Антигенные сдвиги, произошедшие с конца XIX века, привели к ряду новых пандемий гриппа, которые выходят за рамки сезонных эпидемий, возникающих в результате антигенного дрифта. К их числу относятся пандемия 1889 года, 1957–1958 (H2N2), 1968–1969 (H3N3), 2009 (H1N1, или так называемый свиной грипп) и, конечно, 1918 года. Типичный сезонный грипп, как правило, ежегодно уносит от трехсот до шестисот пятидесяти тысяч жизней по всему миру. Смертность во время пандемии нового вируса гриппа обычно вдвое или втрое выше.

Стоит оговориться, что эпидемия 1918 года перевернула эти представления, отправив на тот свет, по некоторым оценкам, целых пятьдесят миллионов человек.

♦♦♦

На протяжении десятилетий после пандемии 1918 года ответ на вопрос о том, откуда взялся этот вирус, состоял сплошь из историй. Идеи черпались из новостных статей, рассказов очевидцев и свидетельств массовой миграции населения, которая могла принести новый вирус в миллионные популяции людей, лишенных иммунитета против него. Позднее результаты исследований ДНК помогли нам приблизиться к истине.

Одна распространенная теория гласила, что вирус появился вовсе не в далеком Китае, а в округе Хаскелл, штат Канзас. Американский историк Джон М. Барри описывает его как равнинную местность, где почти не было деревьев, а почту все еще раз в неделю доставляли на лошадях. Обитатели Хаскелла жили за счет сельского хозяйства и животноводства: здешние фермеры выращивали пшеницу и кукурузу, а скотоводы держали свиней, кур и крупный рогатый скот.