o 8b191ad8675a2039

– разведчик был ниже. «На континенте тебя никто не знает. И потом, - он прервался, и

вздохнул - я же тебе еще во время оно сказал, Стивен - у меня нет более бесстрашного

человека, чем ты.

Ворон улыбнулся, все еще смотря в окно.

-А тут нужно будет бесстрашие? – спросил он.

-Тут нужно будет сумасшествие, - сердито ответил Джон. «Чтобы удалось, то, что я

задумал».

Маша тогда вздохнула, не поднимая черных глаз, и сказала:

-Хорошо, я понимаю. Жалко, конечно..

Он увидел, как на ее ресницах повисли слезы и мягко проговорил: «Я быстро. Сделаю все,

что надо, и вернусь. Всю зиму буду дома, до марта. Ну, иди сюда, не плачь, - он вдохнул ее

запах, - свежий хлеб и пряности. Сжав зубы, Степан напомнил себе, что это – его долг.

Выполнять его становилось все труднее, и Степан, закрыв глаза, представил себе ту даму,

что порекомендовал ему Фрэнсис: «Очень надежная девушка, следит за собой, совсем

молоденькая, - как раз в твоем вкусе, - друг усмехнулся.

По возвращении в Лондон Ворон провел с Кэтрин две ночи, и сейчас только воспоминания о

девушке помогли ему сделать то, чего ждала от него жена.

Потом он быстро поцеловал ее, - сделав вид, что не заметил, как потянулась к нему Маша, и

сказал: «Я проверил, как мальчики читают – ты молодец. Уже можно их за Евангелие сажать.

Я им пони заказал, когда в Лондоне был – скоро привезут. Вернусь – начну их верховой езде

учить».

-Спасибо, - улыбнулась жена. «Потом, наверное, учителя им нанять надо будут, как, старше

станут».

-Да, - он поднялся. «Я еще подумаю, что со школой, делать – в какую, лучше отдать их. Ну

ладно, я до обеда у себя буду – дела».

В кабинете, просматривая те бумаги, что ему дал Джон, он вдруг подумал, что разведчик

прав – если это удастся, это будет невероятно. «И Петьке там у себя, во Фландрии, станет

легче, - Степан улыбнулся, и вспомнил, каким брат приехал домой в сентябре.

-Все, - сказал Петя, накладывая себе устриц. «Последний год, Степа, и потом – более

никуда. Долг свой перед страной я выполнил, рисковать жизнью – мне скоро тридцать, не

мальчик я уже, чтобы от этого удовольствие получать. Нет, хватит. Жена, дети, дом в

деревне».

-А торговля? – Степан посмотрел на брата.

-Да, но без всех этих «поручений» - брат смешно передразнил Джона.

-Был я тут кое-где, докладывал о планах Хуана Австрийского и о том, что происходит при

папском дворе, так ее королевское величество меня потом отвела в сторону и сказала:

«Надеюсь, что у вас все сложится так, как вы хотите, дорогой мистер Кроу». Понял? – Петя

улыбнулся.

-Да, - Степан обвел глазами стены подвальчика. «Все же страна эта, Петька, нас приняла,

мы ей всем обязаны. Где бы мне еще военный корабль доверили, в двадцать два года? Так

что я сколь жив – буду ей служить».

-Можно, - Петя отпил вина, - я теперь буду служить деньгами и головой? У тебя вон двое

сыновей, а я еще бездетный.

-Но, - брат закинул руки за голову, - я тебе обещаю, Степа, через девять месяцев после

венчания нашего – жди приглашения на крестины, - он усмехнулся.

-Как ты с ней, замужней, венчаться собрался? – взглянул Степан на брата и застыл – синие

глаза были холодными, как лед.

-К тому времени она уже будет вдовой, - спокойно сказал Петя и налил себе еще вина.

Он встал рано утром и спустился вниз. В церкви уже начиналась служба, и, пересекая

площадь, он увидел того, кто и был ему нужен.

-Сеньор Антонио, - нагнал он невысокого человека в черном бархатном берете.

«Здравствуйте, я дон Эстебан, вам писали обо мне из Мадрида».

-Конечно, - Антонио Перес, государственный секретарь королевства Кастилии и Леона

улыбнулся. «Добро пожаловать в Ла-Манчу, дон Эстебан. Были вы у нас раньше?»

-Нет, - они зашли в церковь. «Я еще мальчишкой уехал в Новый Свет, и вот только сейчас

вернулся», - ответил Воронцов.

-Наш резидент в Мадриде напишет рекомендательное письмо Пересу, - сказал ему Джон.

-А Перес будет его читать? – усмехнулся Ворон.

-Я уж тебе не буду говорить, какую должность занимает наш резидент, ни к чему тебе это,

- кисло ответил разведчик. «Но поверь мне, письма от него распечатывают в первую

очередь».

-И помни, Перес пляшет под дудку принцессы Эболи, он из семьи вассалов ее покойного

мужа. Что вдова ему скажет – то он и сделает. Кастильцы, сам понимаешь, для них честь

сеньора – до сих пор не пустые разговоры.

-Вдова? – он зевнул. «Сколько ей лет-то? Старуха?»

-Тридцать пять, - ответил Джон.

-Ну и я говорю – старуха, - хмыкнул Ворон.

-Очень строгих правил, после смерти мужа, два года назад, ушла в монастырь, как это там