o 8b191ad8675a2039

Она, улыбаясь, пристроилась у него на плече, и Петя, обняв ее, сказал:

-Вот что. Ты сейчас собирайся там, на вилле, и будь готова к вечеру. Я встречу Джованни, и

на закате вернемся. Заберу тебя, заедем за маленькой, - и в Лондон.

-Пьетро, - она вдруг наклонилась и пошарила среди сброшенной одежды. «Вот, - Изабелла

протянула ему сложенное письмо. «Это та самая деревня, где наша доченька. Пусть будет у

тебя, хорошо? Просто так, мало ли».

-Никаких «мало ли», - ворчливо ответил Петя, но, увидев ее глаза, взял листок, и положил

внутрь своего медальона.

Паоло Орсини привязал лошадь в перелеске, неподалеку от виллы дель Поджио. Он

поднялся по мраморной лестнице и прислушался – вокруг стояла тишина.

В комнатах никого не было. «Отпустила слуг, - герцог усмехнулся и прошел в опочивальню

жены. Кровать с тех пор сделали новую, но спальня почти не изменилась – вот тут она

стояла на коленях, еще в свадебном платье гранатового бархата, расшитом золотом, и

рыдала, хватая его за ноги: «Не надо, пожалуйста, не надо! Я боюсь!»

Он тогда порвал платье – в клочья, и, отхлестав ее по щекам, сказал: «Ты, Изабелла, помни

– ты моя жена, перед Богом и людьми, что я хочу, то с тобой и делаю, на то я и муж».

Потом она опять плакала и просила: «Мне больно, пожалуйста, не надо больше!».

Он посмотрел на распухшее от пощечин, зареванное, еще детское лицо, и, улыбнувшись,

сказал: «Хорошо, милая, сейчас будет не больно». Он столкнул жену с кровати и поставил на

колени. Потом ее вырвало, и Орсини, поморщившись, сказал: «Сама вытирай, слуги спят

уже».

Он вспомнил, как жена ползала на коленях, елозя по полу остатками платья, и усмехнулся:

«Сучка. Сучкой была, такой и осталась».

Он вытянулся на кровати и стал ждать.

Письмо от шурина ему доставили прямо в Палермо. Рейд был успешным. Тунис, они,

конечно, не отбили, - для этого надо было больше, чем пятьдесят галер, но турок потрепали

изрядно. Он собирался ехать прямо в Венецию, к той сладкой стерве, и теперь-то точно

увезти ее в Браччано.

-Буду насиловать ее всю дорогу до Рима, - подумал тогда Орсини, сдирая со сложенного

втрое листка печать герцогства Тосканского.

-Привезу в замок уже беременной, и пусть сидит там под охраной. Детям там хорошо будет –

озеро, лес, с мальчишкой можно на лодке походить, под парусом. Вообще надо будет им

учителей из Рима привезти, ближе к осени. А потом Марта родит, и успокоится, поймет, что

бежать ей некуда, да и незачем.

Прочтя то, что было написано изящным, элегантным почерком Франческо, он выругался: «Ну

и семейка! Шлюха на шлюхе!».

Шурин оторвался от своих алхимических опытов, и, поджав тонкие губы, взглянул на Орсини.

В роскошном, блистающем золочеными панелями кабинете, резко, перебивая запах

благовоний, потянуло потом.

Пьетро, самый младший Медичи, тоже поморщился.

-Лето на дворе, - грубо сказал Орсини. «Я даже домой не заезжал – сразу сюда, как ты и

просил. Никто не знает, что я во Флоренции».

Франческо откинулся на спинку высокого кресла и поиграл перстнями.

-У тебя нет наследника, Паоло.

-Я себе две недели отбивал зад на деревенских дорогах, чтобы услышать то, что знает вся

Тоскана? – ехидно спросил Орсини. «Что вы мне подсунули бесплодную бабу , да еще и с

дурным характером?».

-А тебе нужен наследник, - как будто не слыша его, продолжил шурин.

-Ты готов поделиться со мной Бьянкой? – Орсини, наконец, сел. «Я не против, хоть, я

слышал, она и растолстела после родов».

-Твоя жена тоже, - холодно сказал Франческо.

В кабинете повисло тяжелое молчание. Орсини поднялся.

-Ты куда это? – поинтересовался шурин.

-Перерезать горло этой суке, - обернулся Орсини на пороге.

-Подожди, - герцог Тосканский обернулся. «Вон сидит Пьетро, который, - Франческо

усмехнулся, - стал рогоносцем, как недавно выяснилось».

-Ты мне написал, - нетерпеливо сказал Орсини. «И что?».

-Помоги нам разобраться с Леонорой – тихо, и мы закроем глаза на то, что случится с

Изабеллой, - шурин покачал сцепленными пальцами. «У тебя, Паоло, - он вдруг улыбнулся, -

больше опыта в таких делах. Пьетро еще молод и может, - шурин поискал нужное слово, - не

справиться».

-Хорошо, - кивнул Орсини.

-Про роды, - Франческо замялся, - я точно ничего не знаю. Твоя жена ездила в монастырь –

на месяц. Может, она там молилась об исцелении от бесплодия, ничего не могу сказать. А

может, она куда-то еще …, отлучалась. Ты только помни, Паоло – у нас, мужчин, может быть

сколько угодно внебрачных детей, на то мы и мужчины. А вот у женщин в нашей семье – нет.

По крайней мере, - шурин помолчал, - живых детей. Понимаешь, о чем я?

-Да, - ответил Орсини.

С Леонорой все прошло спокойно. Пьетро сказал ему: «Делай с ней, что хочешь, только

чтобы все было, - юноша замялся, - без крови».

Он задушил рыжеволосую дрянь подушкой. Разумно рассудив, что будущему вдовцу уже все

равно, Орсини сначала ее изнасиловал – женщина, подумав, что для этого он и пришел,

вытерев слезы с лица, прошипела: «Мой муж тебя убьет!».

-Не думаю, сладкая. Он послал меня, чтобы я тебя убил, - улыбаясь, сказал Орсини, и еще

успел насладиться ужасом в ее глазах.