o c24ec28d571a6d65

раскачиваясь, а потом, преодолевая боль, пошла на кухню. Вода в тазу остыла.

Девушка вынула инструменты, и, разложив их на холсте, пошатнувшись, поставила таз

обратно на треногу, что стояла в очаге. Подбросив в него дров, стерев слезы со щек, она

стала ждать, пока вскипит вода.

- Ты иди спать, - велел Джон, глядя на клюющую носом в большом кресле у камина

Констанцу.

- Но папа, - она подняла красные, заплаканные глаза.

- Я побуду с ним, - тихо ответил Джон, оглядывая огромный, уходящий ввысь зал,

драгоценные шпалеры на стенах, выложенный мрамором пол.

«Хорошо папа слуг вышколил, - вздохнул он, - два раза в год тут бываем, а все равно – хоть

сейчас заезжай и живи. Мы-то с Констанцей в Лондон вернемся, что нам тут делать? У нее

там учителя, Мирьям опять же, - как всегда, вспоминая Мирьям, Джон почувствовал легкую

тоску, и рассердился на себя: «А ну прекрати! Креститься она не будет, своей матери дочь, и

хватит об этом. Не для тебя она».

- Я ему опиум предлагала, - хлюпая носом, сказала Констанца, - он отказался.

Джон вздохнул и погладил ее по голове: «Ложись, сестричка, на тебе лица нет. Пожалуйста.

Я в Лондоне все дела закончил, теперь буду тут, сколько потребуется».

- Не хочу, чтобы папа мучился, - Констанца разрыдалась.

- Ну, ты же помнишь, что врач сказал, - Джон присел на ручку кресла и привлек ее к себе, - он

уже год с этими болями, он к ним привык. Он просто угаснет, и все, он не будет страдать.

Иди, отдохни хоть немного.

Она ушла, шмыгая, волоча за собой меховое одеяло, и Джон, перекрестившись, постучал в

опочивальню отца.

- Третий день жгу, - раздался сухой смешок, - все сжечь не могу. Заходи.

Мужчина нажал на ручку двери. Джон сидел в огромном кресле, держа на коленях шкатулку с

документами.

- Известный тебе адмирал де ла Марк, - бесцветные губы усмехнулись, - не всегда гвоздику

для лондонских купцов возил. Мы с миссис Мартой, во время оно, кое-что из его знаменитого

досье уже уничтожили, - Джон опустил морщинистые веки, - вот, заканчиваю. Письма от

мертвецов мертвецам, милый мой. Да и я и сам уже, - он слабо махнул рукой.

- Папа, - Джон взял его холодные пальцы.

- Новый век, - рассмеялся старик. «Это я и Ее Величество еще живем, но вот, скоро и мы…, -

он не закончил и зорко посмотрел на сына.

- Новый век, новые люди, но правила – те же, понял? Их не мы устанавливали и не нам их

менять. Ставь благо страны превыше своего, не бойся указывать сюзерену на его ошибки,

поменьше говори и больше, - слушай. Ну и не лезь на рожон, разумеется, - отец исподлобья

взглянул на Джона и ласково сказал: «Улыбка у тебя материнская, красивей нее никто не

улыбался».

Он посмотрел на шкатулку, и, захлопнув ее, заметил: «Оставшееся сложи в архив, там есть и

полезные вещи. Далее, - он посмотрел на большой, черного дерева стол, и велел: «Вон те

конверты подай».

- Ее Величеству и Якову я уже написал, – старик потер морщинистые пальцы, - с Яковом вы

сработаетесь, он спокойный человек, разумный. Ну, о католиках мы с тобой говорили,

следите, чтобы головы не поднимали, а будут пробовать – рубите безжалостно. Об этой

авантюре Его Святейшества тоже не забывайте, хорошо, что Теодор там, в Польше, он

проследит за всем.

- Теперь, - он порылся в конвертах и протянул сыну неприметный, без печати. «Открой».

Джон просмотрел записи, и потрясенно сказал «Папа…»

- Теперь об этом знают четыре человека, - старик сложил пальцы вместе, - ну, к утру

останется три. Последнее, что мне сообщили, - Джон вдруг скривился, как от боли, и,

заметив, как озабоченно подался вперед сын, отмахнулся: «Не сильнее обычного».

- Так вот, - продолжил разведчик, - из Гоа он поехал в Японию. Там, конечно, есть этот

Уильям Адамс, но я ему никогда не доверял, и тебе не советую. Так что пока с Испанцем

связи нет. Ну, он появится, рано или поздно, он человек умный. Как появится – вот это ему

передашь, - отец протянул Джону сложенный втрое лист бумаги с розой Тюдоров на печати.

- Это очень щедро, - заметил Джон, прочитав.

-Он служил этой стране сорок лет, - сварливо заметил старик, - и он даже не англичанин. Это

самое малое, что мы могли сделать. И, как появится, - не трогай его, пусть едет в деревню и

копается в огороде, хватит с него уже.

- Миссис Марту используй с умом – она отлично развязывает людям языки, впрочем, как и ее

брат. Ты подумай, кого потом в Париж ему на замену послать – Мэтью тоже не вечен, -

старик чуть улыбнулся. «И помни – мы с Кроу одна семья, уж слишком многое нас связывает,

так и будем дальше жить. Что с Германией, кстати? – спохватился отец.

- Все сделано, - ласково ответил Джон.

- Через пару лет привези ее туда, - приказал отец. «Сейчас мала еще. И на шифры ее

посади, у нее голова светлая, дочь своего отца. Ну, о завещании моем ты знаешь, все

исполнишь, - старик мимолетно улыбнулся, и, повертев в руках еще какое-то письмо, -

маленькое, написанное изящным, женским почерком, - бросил его в огонь.

- А что у тебя с Лизой было, в Венеции, - внезапно сказал старик, глядя на горящую бумагу, -

так вон, - он кивнул в камин, - знал я одну женщину, и сорок лет спустя она мне написала,

что побоялась тогда. Вот оно как.