О чем молчит ласточка

– Не факт. Дед мог выбраться оттуда живым. Бабка выяснила, что он попал туда в тридцать девятом, можно сказать, до холокоста. Вернее, не так: холокост шел уже тогда, но массово убивать начали позже. А до сорокового года многих евреев выпускали из концлагерей при условии выезда из Германии. Поэтому надежда, что он выбрался оттуда, оставалась. Но что с ним случилось на самом деле – неизвестно до сих пор.

– Понятно. Значит, это и есть твой моральный долг? – Володя тоже отпил рома и придвинулся поближе.

– Да. – Юра кивнул и усмехнулся: – А самое смешное, что я никому ничего не обещал, но совесть грызет. Ведь я последний его потомок, больше никого не осталось.

– Еврейские семьи обычно большие… – неуверенно начал Володя.

Но Юра его перебил:

– Дальние родственники его имени толком не помнят.

– В таком случае ты прав. Ты сам-то его искал? Я понимаю, что бабушка уже обращалась, но когда это было. Архивы постоянно пополняются. Может, теперь информация найдется?

– Да, может быть, – вяло пробормотал Юра.

– Тогда тебе надо… – начал Володя.

– Я знаю, – снова перебил его Юра и добавил без энтузиазма, вертя в руках пустой стакан: – Но я не хочу туда ехать.

– Это далеко?

– Двадцать километров от Мюнхена.

– То есть это Германия? Я-то думал, что надо в поезде двое суток… – Володя нахмурился. – Тогда в чем проблема? Сел и поехал.

– Кому-то, наверное, нравится гулять по таким местам, но мне как-то не хочется, – резко произнес Юра. Взглянув в недоуменное лицо Володи, он устало вздохнул и пояснил: – Володь, это не отдельное здание где-то в городе. Архив прямо там, в Дахау, в концлагере.

– Подожди, его что, сохранили?

– Да, там музей.

– Как же так? Это же концлагерь, там людей убивали тысячами! Я думал, их снесли к чертовой матери! – воскликнул Володя. Затем задумался и добавил: – Но… именно там у тебя есть реальный шанс узнать о нем что-то.

До этого момента Юра казался спокойным, даже подавленным, но совершенно неожиданно для Володи выпалил:

– Чего ты мне объясняешь как маленькому? Думаешь, я сам не понимаю этого? Да я раз пять уже собирался приехать… – Юра хотел сказать еще что-то, но махнул рукой и замолк.

– И? – после полуминутного молчания осторожно протянул Володя.

– А вдруг найду его там? – Юра опустил взгляд, но тут же поднял его, посмотрел виновато. – Я боюсь узнать, что его там убили. Не спрашивай почему, но я этого не хочу.

– Не понимаю… – Володя покачал головой. Он искренне сопереживал Юре, но прочувствовать этот страх у него все равно не получилось бы.

– И вряд ли когда-нибудь поймешь, – разочарованно протянул Юра и неожиданно мягко попросил: – Сходи за ромом. Пожалуйста.

– Ладно.

Володя мигом оказался на кухне, достал ром, схватил со стола тарелку с грейпфрутом, мимолетно взглянул на листок с планами на завтра. И тут его осенило.

Он вернулся к Юре и твердо заявил, даже не подумав спросить его мнения:

– Завтра едем в Дахау!

– Что? – опешил тот. – Завтра мы гуляем по Берлину, а туда я потом сам съезжу…

– Нет, мы поедем туда. Вместе.

Юра хмыкнул:

– Какой ты наивный. Туда же записываться надо и ехать пять часов.

– Тогда встанешь с утра и позвонишь. А если не будет свободной записи, поедем послезавтра. Но обязательно поедем. – Володя взглянул в полное недоверия лицо Юры и добавил: – Я хоть и пьяный сейчас, но совершенно серьезно настроен съездить с тобой. И я не передумаю.

– Делать тебе больше нечего, как тащиться в архив, – запротестовал было Юра, но его хмурое лицо просветлело.

– Ты же сам сказал, что там музей. Правильно? – На Юрин кивок Володя бодро выдал: – Значит, ты идешь в архив, а я – на экскурсию. Все в выигрыше. Тем более я по дороге пол-Германии посмотрю. – Володя поставил тарелку и бутылку на стол и положил ладони Юре на плечи. Заглянул в глаза. – Юр, ну серьезно, я вижу, что тебя это беспокоит, и понимаю, что тебе не хочется. Но одно дело – ехать самому, а совсем другое – вместе с кем-то. – Он понизил голос, убрал руки и, расправив плечи, гордо добавил: – Тем более со мной!

Юра не ответил. Но Володя, наблюдая за тем, как на его лице расцветает улыбка, понял, что тот уже согласился, оставалось только дожать.

– Юрка, давай! Две головы – полдракона.

Тот рассмеялся.

– Ладно.

– Железно? – прищурился Володя.

– Железно, – кивнул Юра.

– И я не дам тебе передумать! – Володя погрозил ему пальцем.

Юра захохотал:

– Какой грозный, о ужас!

И он снова стал самим собой – улыбчивым, открытым и лукавым. Принесенную Володей бутылку открывать не стали – вставать рано. Увлеченные разговорами обо всем и ни о чем, они забыли про время, опомнившись лишь ближе к полуночи.

Посмотрев на часы, Володя разочарованно вздохнул – больше всего на свете не хотелось расставаться с Юрой, пусть всего до утра. И как он вообще собирался спать, зная, что Юра за стенкой? Но за этот день Володя так вымотался, что был уверен: уснет и без снотворного.

Надежды не оправдались. Только он лег в кровать и погасил свет – перед глазами появился образ Юры, а в мыслях воцарился кавардак.