О смерти и умирании

Внимательный специалист не испытает трудностей при определении причины депрессии, сумеет смягчить иллюзорное чувство вины или стыда, которые часто сопутствуют подобным состояниям. Пациентку, переживающую по поводу утраты своей женской сущности, можно успокоить комплиментами, подчеркнуть ее исключительную внешнюю привлекательность. Она должна услышать, что операция ничего в ней не изменила. Огромную роль в повышении самооценки женщины, которой диагностировали рак груди, теперь играют протезы молочной железы. Социальные работники, врачи или капелланы могут поговорить с мужем пациентки, заручиться его поддержкой для того, чтобы эту самооценку сохранить. Когда наступает время продумать подходы к адаптации послебольничного быта, неоценимой становится помощь тех же социальных работников и капелланов, и она тем более важна, если у пациентки есть дети или пожилые родители. Может иметь смысл даже временно их переселить. Поражает, насколько быстро проходит депрессивное состояние, когда человеку помогают решить жизненно важные вопросы. Хорошим примером является пациентка С., беседа с которой приведена в десятой главе. С. находилась в глубокой депрессии, была не в силах принять болезнь и перспективу неизбежной смерти, так как сразу несколько членов семьи требовали ее внимания, а помощи ждать не приходилось. С. потеряла возможность вести прежний образ жизни, заменить ее было некому.

Причиной второй разновидности депрессий являются мысли о будущих потерях. События прошлого в данном случае не оказывают влияния на состояние пациента. Какова наша первая реакция при виде расстроенного человека? Как правило, мы стараемся его подбодрить, убеждаем отбросить в сторону мрачные мысли; мы скажем ему, что надежда есть всегда, что у жизни имеется и светлая сторона, обратим его внимание на радостный, яркий мир вокруг. Все эти аргументы являются отражением наших собственных потребностей, нашей реакции на продолжительную грусть человека, находящегося рядом. Такой подход может сработать, если мы имеем дело с депрессией первого типа, одолевшей смертельно больного человека. Расскажите больной матери, что ее дети веселятся под присмотром во дворе у соседей, пока отец не вернется с работы. Она успокоится, зная, что дети продолжают смеяться и шутить, ходить в гости, приносить из школы хорошие оценки, – то есть все говорит о том, что их жизнь идет благополучно, хотя матери и нет рядом.

Другое дело, когда депрессия является подготовкой к предстоящему расставанию с любимыми людьми, к осознанию неизбежного. В этом случае ободрение и утешение далеко не так эффективны. Если мы станем убеждать больного, что все не настолько плохо, – это будет означать, что ему не следует размышлять о предстоящей смерти. Нельзя пытаться развеять печаль больного – ведь каждому из нас свойственно грустить, когда теряешь близкого человека. Пациент же находится в процессе постепенной потери всего того, что он так любил. Осознание конца пройдет легче, если больной получит возможность выразить свое горе. Он будет благодарен тем, кто в этот миг просто находится рядом; ему не нужны постоянные слова ободрения. Второй тип депрессии, в отличие от первого, требует тишины. При первой разновидности пациенту есть чем поделиться с окружающими, ему требуется поговорить, с ним должны взаимодействовать специалисты разных профилей. В стадии же подготовительного периода слова не нужны – или почти не нужны. Здесь больше работают чувства, которые кто-то способен разделить с пациентом. Коснуться руки, погладить по голове, просто молча посидеть рядом – только такие методы и будут эффективны. В этот период человеку хочется помолиться, подумать о том, что ждет его впереди. У него уже нет желания оглядываться назад. В данном случае не помогут шумные посетители. Их горячая поддержка скорее помешает эмоциональной подготовке больного.

Показателен пример пациента Х. Окружающие, в том числе его семья, не осознавали, не понимали его потребностей, что только усугубило депрессию больного. Его случай является хорошей иллюстрацией обеих разновидностей депрессивного состояния. В присутствии родственников Х. эмоционально сожалел о своих прошлых неудачах, об упущенных возможностях. Он был глубоко опечален тем, что неспособен сейчас ничем помочь своей семье. Его депрессия развивалась одновременно с угнетением физических возможностей, что вдвойне тяжело для человека, обеспечивающего семью. Х. сознавал, что продолжение лечения может дать шанс на положительный результат, однако даже это его не радовало. В ходе нашей беседы стало понятно, что близость смерти не является для пациента неожиданностью. Его расстраивало, что приходится бороться, хотя морально он уже был готов к уходу из жизни. Именно подобный конфликт между желанием и готовностью пациента и ожиданиями окружающих является причиной душевных страданий и волнения больного.