О смерти и умирании

Пациент: Видите ли, я все чаще чувствовал себя неважно, а однажды с кишечником стало совсем плохо. Меня прооперировали, сделали калоприемник. Это как раз была та самая операция.

Доктор: Понятно. Но я спрашиваю немного о другом – достаточно ли у вас было времени, чтобы подготовиться к удару? Вы же о чем-то догадывались?

Пациент: Нет, ни догадок, ни подозрений…

Доктор: Значит, нет… То есть до того все было неплохо, вы ощущали себя вполне здоровым человеком?

Пациент: Пока не обратился к докторам.

Доктор: А почему пошли в больницу?

Пациент: Ну, просто чтобы на меня посмотрели. У меня же в то время были то запоры, то понос.

Доктор: Так-так. Стало быть, вы не были подготовлены к страшному известию.

Пациент: Абсолютно не был. Нет. Да и вообще – в больницу меня отправили уже через пару часов после того, как я сходил к врачу. А уже примерно через неделю прооперировали.

Доктор: Выходит, ваш случай был экстренным. И тогда вам сделали этот… калоприемник?

Пациент: Ну да.

Доктор: Наверное, вам непросто с ним жить?

Пациент: Простите?

Доктор: Ну, ведь с таким сложно смириться.

Пациент: Нет-нет, ничего страшного.

Доктор: Значит, вы спокойно его переносите?

Пациент: Это всего лишь часть проблемы. Другими словами – калоприемник просто говорит о том, что у вас далеко не все в порядке. Только, по-моему, врачи все-таки настоящую причину тогда не обнаружили.

Доктор: Как же все относительно… Я думала, калоприемник вызывает крайне неприятные ощущения, но, когда находишься между жизнью и смертью, это лишь досадная помеха.

Пациент: Вы правы. Если знаешь, что будешь жить, – это просто пустяки.

Доктор: Согласна. Наверное, узнав диагноз, вы задумались о том, как… что такое смерть, сколько еще проживете… Как человек вашего склада решает для себя подобные вопросы?

Пациент: Понимаете, я в жизни видел многое. Страх, горе. Не могу сказать, что эта новость – уж совсем, совсем из ряда вон. Все одно к одному.

Доктор: Вот как…

Капеллан: Уже переживали какие-то несчастья?

Пациент: Какое-то время – сплошь и рядом.

Капеллан: Поговорим об этом?

Пациент: Да… давайте.

Доктор: Правильно ли я поняла, что в вашей жизни уже было немало потерь?

Пациент: Я потерял родителей, брата, умерла дочь, которой было всего двадцать восемь. У нее осталось двое маленьких детей, и мы заботились о них последние три года, до прошлого декабря. Вот это был удар! Хуже не придумаешь – внуки постоянно напоминали нам о смерти дочери.

Капеллан: Боже, малыши… От чего умерла их мать?

Пациент: Ужасный климат в Иране.

Капеллан: Она умерла за границей?

Пациент: Там весь год – почти пятьдесят градусов в тени!

Капеллан: И она там жила…

Пациент: Такие условия для нее были совершенно непривычны.

Доктор: У вас есть еще дети? Или дочь – единственный ребенок?

Пациент: Нет, у нас еще трое.

Доктор: Еще трое… Как дела у них?

Пациент: С ними все хорошо.

Доктор: То есть они благополучны? Знаете, чего я не могу понять? Вы – мужчина средних лет. Не знаю точно, сколько вам, но такие люди, как правило, уже пережили потерю матери, отца. Смерть дочери – конечно, самая большая трагедия. Хуже не бывает, когда переживаешь своего ребенка. И все же – разве можно считать, что твоя жизнь ничего не значит, если ты перенес столько потерь?

Пациент: У меня нет ответа на ваш вопрос.

Доктор: Это ведь парадокс, согласитесь. Вы говорите, ваша жизнь ничего не значит, поэтому и смерть – просто пустяки. Так вы полагаете? Понимаете, с чем именно я не могу согласиться?

Капеллан: Я как раз думал, что именно об этом мистер Х. и хотел сказать. Ведь так? Я просто не был уверен, что понял правильно. Но, получается, что рак стал для вас меньшим ударом, чем те драмы, которые вы пережили.

Пациент: Нет-нет, я не то имел в виду. Я говорю, что помимо онкологии у меня немало других бед. И все-таки, сейчас… У меня была одна мысль, это важно. Вы же хотели спросить, почему я больше склоняюсь к тому, чтобы думать о смерти, а не о жизни, хоть у меня есть еще трое детей?

Доктор: Я просто хотела сказать: почему бы вам не взглянуть на жизнь и с другой стороны? Ведь в ней немало радостей…

Пациент: Да, конечно… не знаю, поймете ли вы, но дело в том, что, когда удары следуют один за другим – все это действует не только на меня, как на отца, – на всю семью. Понимаете?

Доктор: Конечно, так и есть.

Капеллан: Вашей жене тоже пришлось несладко, не так ли?

Пациент: И жене, и детям. Всем детям… Знаете, словно в морге живешь, можно и так сказать!

Доктор: Какое-то время, возможно.

(Все говорят одновременно.)

Пациент: Мы были угнетены, никак не могли прийти в себя. Мне кажется, так бывает, когда горе не находит выхода.

Доктор: Я поняла вашу мысль. Когда страданий так много, а тут еще сваливается новая беда – тяжело это осознать в полной мере.

Пациент: Вы совершенно правы.

Доктор: Чем мы можем вам помочь? И кто вообще может вас поддержать? Есть человек, на которого вы можете рассчитывать?

Пациент: Думаю, что есть.

Доктор (неразборчиво): Кто-то вам помогает?

Пациент: Никого не просил о помощи, кроме вас.

Доктор: Кто-нибудь уже проводил с вами подобные беседы?

Пациент: Нет.