О театре и не только

И вообще во многих спектаклях Б. Колаева, кроме текста, режиссерское, гражданское прочитывается слабо или его вообще нет. Простая, местами безграмотная, разводка. Актеры много бегают, кружатся, шныряют в зал, ныряют в кулисы. На люстрах, правда, не висли. Потому что их нет в театре. Зато поклоны по 15–20 (?) на музыке, не относящейся к спектаклю. Любовь изображается до удивления просто. Герои берутся за руки и кружатся. Скажут текст и опять кружатся. Это было в «Чайке» и в других спектаклях.

Действие на сцене – это не только передвижение актера с места на место. Персонажи много двигаются, не имея на то основания. В Москве, в Ленкоме, актеры тоже много двигаются, поют и танцуют. Но там все логично, обоснованно и даже оригинально. То есть искусство. А мы же бездумно перенимаем. Распределение ролей было сделано неудачно. Мерген Гаданов, талантливый молодой актер, но не всегда может играть молодых положительных героев. У него специфическая внутренняя органика. Это не плохо, но это чуть другое. И. Смоктуновский тоже имел специфические актерские данные. Поэтому М. Ромм в фильме «9 дней одного года» положительную роль дал А. Баталову. Потому что у Смоктуновского другая психофизическая и внутренняя органика. У его героя критический взгляд на вещи. Хотя и этот герой положительный.

В «Чайке» в роли Треплева Гаданов на месте. Это молодой рефлексирующий писатель, интуитивно чувствующий, что надо делать «революцию» в литературе, но нет знаний, опыта, «ломает дрова» и поэтому приходит к трагическому финалу.

В данной пьесе Гаданов, при всей своей талантливости, «не ко двору». Или надо было режиссеру подсказать ему – на что надо «педалировать» в актерских красках, а что убрать. А то ходит мрачный молодой человек – то ли скинхед, то ли недовольный обществом и жизнью субъект. Не об этом пьеса. Режиссер не помог актеру, просто развел. Встреча с Принцессой, зарождение любви надо сделать на музыке, больше и интересно, и даже можно без текста. Любовь она везде понятна. А почему бы не дать попробовать эту роль артисту С. Адьянову? Актерски поработать, режиссерски дать направление, одеть, подмолодить – и вперед с песней! Хороший был бы Медведь.

Я хорошо знаю артиста В. Базырова. Он может играть героев своего возраста острохарактерные, комедийные. Он бывает на сцене темпераментным и ироничным, закрытым якобы и владеет «зоной молчания» («жизнь в паузе»). В «Зая-Пандите» через его закрытость и «зоны молчания» читалось стремление, мысль, боль, интеллект героя. А в «Обыкновенном чуде» Базыров ровный, что опять же не его вина. Сцена встречи с первой любовью Эмилией прошла мимоходом. Режиссер Колаев актеров обеднил. Для чего, интересно, драматург Шварц написал любовь молодых и любовь старших? В этом есть смысл. И главный зачинщик, смутьян всего этого «кроссворда» волшебник-хозяин. Хотелось бы видеть, что он переживает, размышляет, затея его забавляет. А в спектакле волшебник равнодушный, чего-то резюмирует. Он – другой.

Роль Принцессы получилась пресной. У нее есть характер. Чтобы вызвать действия Медведя (любимого) она вдруг объявляет о замужестве с министром-администратором. Отец, король не против. Она еще больше распаляется. Для чего она это делает? Вызвать у Медведя (любимого) поступок и характер свой показывает. Текст есть, характера у героини нет. У Шварца характер показан. И вдобавок актриса не в жанре. Это сказка, другой жанр. И режиссеру надо было растолковать актрисе, в каком ключе работать. Тогда Принцесса не была бы такой бескровной и скучной. Жаль, что не задействован в «Обыкновенном чуде» артист В. Муджиков. Он и в жизни-то как сказочный персонаж.

Есть в актерском и режиссерском ремесле такой важный нюанс как оценка. Оценка событий. Актерские оценки в спектакле намечены или их нет. В сказке можно утрировать, но с долей правды переживания. Примеров много. Газетной площади не хватит.

Получился в итоге наскоро скроенный, не подогнанный, сделанный на «живульках» такой, похожий на любительский, спектакль с профессиональными актерами. Или, как шутят актеры, это худсамодеятельность профессионального театра. А этого мало. Актеры могли бы вложить усилия по своей части. Чтобы глаза горели и «дым шел», то бишь энергетика шла в зал. В афише написано: ироническая сказка. Сказка есть, судя по тексту. Иронии в игре нет. Ирония – это притворство, тонкая насмешка. Когда истинный смысл высказан не прямо, а лишь подразумевается. Это для режиссера, не для читателей.