Объяснение в любви

Неожиданной была встреча с тремя музыкантами из села Нижние Пены Ракитянского района Белгородской области. Колоритные деды — Илларион Иванович, Игнат Тимофеевич и Иван Петрович. Каждому где-то около восьмидесяти. Возраст их проявлялся в каком-то особом былинном выражении: крепкие, немощь и хворь их, как видно, не берут. А песни… не знаю, в каком веке их сложили?

Трудное, признаться, было интервью. Хотелось найти истинные слова, чтобы на одном языке разговаривать, не подлаживаться, не стилизовать речь дедов под народную. «Псевдо» всегда рядом с неправдой ходит.

Запели они и словно в родную стихию окунулись. Про меня совсем забыли. Я поняла — привыкли народ забавлять. Песни поют лихие, пересыпают прибаутками, веселье так и брызжет. Весело самим, все трое раскованные, озорные, себе на уме. Такими, наверное, на Руси были скоморохи. Ну, думаю, я с ними не справлюсь! Программа у них нескончаемая, без устали хоть до утра пропоют. Нет, не совладать мне…

Поняли деды, что я волнуюсь, и старший шепчет мне:

— Ты, Михайловна, веди нас, а мы за тобой табуниться будем.

Словом, не я их, а они меня поддержали.

Побеседовали мы с ними по-дружески, натянутости никакой не было. Рассказали, что дудки делают из клена. Играли самозабвенно, приплясывали, то дудка с дудкой разговор вела, то одна другую переигрывала, потом третья вступала и «поддавала жару». Оказывается, они пять раз выступали в Москве, грамоты получили.

— Что, — спрашиваю, — в грамотах написано?

— Да что, не знаешь, что в грамотах пишут? Что надо, то и написано.

— А все-таки?

— Что, что! — рассердился самый маленький дед. — Победителям музыки.

Дальше деды рассказали:

— Когда играем, ведро с водой ставим.

— Зачем? — удивилась я.

— Как зачем? Дудочки чтобы намокали. А то сохнут дудки.

На той передаче у меня сложилось такое впечатление, что не я к дедам, а они ко мне подход нашли.

Спасибо «победителям музыки», спасибо их мудрости, юмору и таланту человеческого общения.

«В КАКОМ ГОДУ ВЫ ЖЕНИЛИСЬ?»

Идет передача из города Вольска. Зрительный зал во Дворце культуры расположен амфитеатром, проход по центру делит партер на две части. Я знала, что в седьмом ряду по обе стороны прохода, с краю, сидят два бывших фронтовика — Геннадий Никитин и Михаил Сиднев. Они не знакомы друг с другом. Но у них не только военная судьба общая, но и в биографиях оказались такие редкие совпадения, что не часто в романе или в фильме встретишь. Судите сами: в один день окончили школу в Вольске, в один день — 28 июня 1941 года — ушли на войну. Сражались на Первом Украинском фронте. Оба стали разведчиками. В один день расписались на рейхстаге. В один и тот же день после демобилизации вернулись в Вольск. У каждого двое детей.

Задаю вопросы полному кавалеру орденов Славы Геннадию Никитину и награжденному двумя орденами Ленина Михаилу Сидневу. Ответы не заставляют себя ждать. Чувствую, как нарастает удивление в зале. Собравшиеся уже начали аплодировать.

Последний вопрос: «Вы женились в сорок седьмом году?» — предполагал утвердительный ответ обоих.

Я уже было начала: «И женились вы, товарищи…» Вдруг мелькнула мысль, что это не так. Я так и осталась стоять с поднятой рукой. Рука замерла, застыла в воздухе… «И женились вы, товарищи…» — повторила я, но интонационно слова эти были уже не утверждением, а сомнением, выдавая мою неуверенность и даже растерянность.

— В сорок девятом, — ответил Никитин.

— В пятьдесят первом, — ответил Сиднее.

— Опять близко, — заключила я. Кажется, стоит ли переживать из-за такой мелкой ошибки, да еще писать об этом. Подумаешь, даты женитьбы не совпадают

— всего два года разницы. Но согласитесь, что эта неточность могла разрушить достоверность, какое-то возвышенное удивление той общностью судеб, теми немыслимыми совпадениями, которые как-то по-особому высвечивали биографии ветеранов. Я обманула бы зрителей, которые только что аплодировали, и эмоциональное наполнение могло быть безвозвратно утеряно, удивление сменилось бы недоверием — подстроили, мол, ан нет, не удалось. Авторы сценария увлеклись этим благодатным для журналистов материалом и, не проверив детально все факты, дали мне неправильную информацию.

«Сейчас интересно не то, почему и как "увлеклись" работники, готовившие передачу, — писал Ю. Алянский в книге "Ветер от плащей". — Интересно совсем иное: что произошло с Леонтьевой на сцене во время передачи? Какое восьмое, девятое, десятое чувство сработало в ее сознании, таинственным образом предсказав ошибку? Что это, парапсихология? Интуиция? Или как раз тот самый высочайший профессионализм? Не знаю, не могу объяснить».

Все, конечно, гораздо проще. У нас с Геннадием Никитиным и Михаилом Сидневым мгновенно установился контакт, они поняли, что вопрос о женитьбе тоже стоит в ряду биографических совпадений, и, по-моему, тоже почувствовали, что может случиться осечка.