Облако возмездия

Лимбо наблюдала за происходящим, в котором ничего не понимала, ни жива, ни мертва. После того, как все ушли, она выждала еще минут десять, не последуют ли еще какие-то события. Но все затихло, похоже, надолго, потому она спустилась с насеста и, забрав рюкзак, поднялась с ним обратно наверх. Тут ее одолели, прямо скажем, сомнения, что этот Парамонов мог ее баул не заметить. Она бы сразу его нашла, сто процентов, а этот… Черт его знает. Может, в самом деле, плохо видит?

Оказавшись наверху, она первым делом разложила на горячих трубах мокрое белье и одежду, приткнула там же рядом берцы. Подумала, что в таких условиях все высохнет достаточно быстро. Ей совсем не хотелось оставаться голой, но не напяливать же на себя влажное? Данунах! Раз уж так сложилось, пусть идет, как идет.

Лимбо распаковала из полиэтилена рюкзак, и достала, наконец, из него пистолет. Было здорово снова почувствовать себя вооруженной, хотя, кое-какие сомнения в действенности этого оружия в сложившихся условиях у нее возникли. Рюкзак она придвинула к холодной трубе, имелась и такая, чтобы не перегрелся. Было в рюкзаке, как мы помним, много чего, что лучше не нагревать. Ну, все, подумала, а теперь, спать. Нет, нет, не спать, конечно. Отдыхать.

Она очень устала. Кто бы только знал, как она устала! Поэтому, хоть пару часов… Иначе ее можно брать голыми руками. Голую — голыми руками… Засыпая, она еще попыталась как-то осмыслить, переварить новую информацию, но это у нее не очень получалось. Совсем не получалось. Кто такой Тысячеокий? — думала она. Коллективный разум? Может быть. Он что же, с глазами? С тысячью глаз? Исполненный очей? И что такое Агрегатор, которого кормят трупами? Он что, Пыря? Или Пыря — совсем другое? А спаситель? Какого Спасителя они ждут? Это что, местный фольклор? И кто они сами, все эти военные товарищи? Лакшин, Парамонов, Черников? Наверное, есть же еще? Они кто вообще такие? По виду люди, но сами говорят, что не совсем. А мне, откуда это знать? Я и не знаю. И, кстати, как с ними связан призрак полковника Лунгина? Ведь как-то связан, не может не быть. Как все перепутано, непонятно. Закоулки разума. Запутанный клубок, из которого торчат разнокалиберные концы в разные стороны.

Вот это, что? Увидев нитку, она потянула за нее и не заметила, как всю развеселую кампанию перетащила в свой сон. И вот уже Командир с подчиненными, обнявшись, поют заунывную песню, под которую Агрегатор с Тысячеоким выплясывают странный вариант кадрили, взбрыкивая тысячью ног, посверкивая тысячью глаз. Представленное сияние очень походило на бессонницу в изображении Пыри, но вот именно к Лимбо она не имела никакого отношения, потому что Лимбо уже глубоко и спокойно спала. С пистолетом в руке, и с навахой в обнимку.

Глава 22

Агрегатор за работой

Проснувшись, будто от толчка, Лимбо какое-то время лежала, прислушиваясь, впитывая окружающее на слух и соотнося себя с ним. Ей понадобилось пару минут, чтобы вспомнить все, что было до того, как она отлучилась в сон, и, подготовленной, вновь вступить в поток реальности. Удостоверившись, что все тихо и не сулит немедленной опасности, она осторожно выглянула из своего убежища за трубами. Комната была пуста. Что ж, хорошо.

Первым делом, не мешкая, она принялась одеваться. Что ни говори, а пора было кончать с этим пошлым безобразием. Обнаженка хороша в спальне, да и то в меру, — хотя, это дело вкуса — а вот в таких местах, неприспособленных — нет уж, впредь — никогда.

По большому счету, если говорить совсем откровенно, Лимбо считала, что нагота — самый изысканный наряд, который есть у женщины. Который, кстати, не каждой и пойдет, который надо уметь носить, и уметь подать, знать место и время, лучшее для этого наряда демонстрации, и, самое главное, не прогадать с тем, кто будет его оценивать. Женщина товар штучный, изысканный, не всякому по карману, а из тех, кому по карману, — хорошо, если один из десяти способен оценить ее в должной мере. Здесь же, как ни крути, вообще морг, хоть и своеобразный, а никак не подиум. Пусть, кто хочет, попробует, может, и на морг любительницы найдутся, кто знает, а с нее довольно.

Белье и одежда, как она того и желала, к моменту ее пробуждения все прекрасно просохло. Лимбо размяла ткань руками, чтобы перестала коробиться и обрела присущую ей мягкость, и одну за другой стала натягивать на себя вещи: трусы, лифчик и так далее. Тут она столкнулась с некоторым неудобством. Расстояние от платформы до потолка было невелико, так что даже чтобы просто сидеть ей приходилось сжиматься и наклонять голову. Точно как на верхней полке плацкартного вагона, кто ездил — знает. Словом, одеваться было не слишком вольготно. Больше всего хлопот доставили брюки, чтобы их надеть ей пришлось лечь на спину и даже выгнуться мостом на плечах, но ничего, она справилась. И то ведь, после того, что ей уже довелось вынести и преодолеть, такой фигней ее не озадачить.