– Обвинили в коммунистических взглядах. Положим, причины у них были: я ведь действительно состоял в компартии почти до конца войны. Меня внесли в черный список Голливуда; вернуться на радио я тоже не смог.
– А Энтони?
– По словам Билли, он из кожи лез вон, чтобы меня защитить, но ему ничего не удалось сделать. Впрочем, услышав сейчас твой рассказ, – нахмурился Берн, – я уже сомневаюсь, что это правда.
– Что же ты делал дальше?
– Пару лет перебивался случайными заработками, затем придумал «Проделки близнецов».
Люк поднял бровь.
– Это серия детских книг. – Берн указал на полку, полную книг в ярких цветастых обложках. – Ты как-то писал мне, что читаешь их малышу своей сестры.
При мысли, что у него есть племянники или племянницы и он даже читает им вслух, у Люка потеплело на сердце.
– Похоже, твои книги успешно продаются, – заметил он, обводя рукой богатую обстановку квартиры.
Берн кивнул.
– Первую я написал под псевдонимом и продал через агента, симпатизировавшего жертвам маккартистской «охоты на ведьм»[15]
. Книга стала бестселлером, и с тех пор я дважды в год выпускаю продолжения.Люк снял с полки одну из ярких книжек, открыл ее и прочел:
Да, маленьким мальчикам и девочкам должны нравиться такие истории… Люк тут же ощутил укол боли.
– Элспет сказала мне, что у нас с ней детей нет.
– Верно, – ответил Берн, – и это странно. Ты всегда хотел большую семью!
– Мы пытаемся, но ничего не выходит. – Люк закрыл книгу. – Скажи, я с ней счастлив?
Берн вздохнул.
– Раз уж ты спросил – нет.
– Почему?
– Не знаю. Ты и сам не знаешь. Ты звонил мне однажды, говорил, что семейная жизнь у вас не ладится, и просил совета, но я ничем не смог тебе помочь.
– Пару минут назад ты сказал, что Билли следовало выйти замуж за меня.
– Да, вы оба с ума сходили друг по другу.
– Что же произошло?
– После войны вы сильно поссорились. Понятия не имею, из-за чего.
– Наверное, мне лучше спросить Билли.
– Пожалуй.
Люк поставил книгу обратно на полку.
– Что ж, теперь ясно, почему ты поверил моей истории.
– Да, – ответил Берн. – Я верю, что Энтони мог такое сделать.
– Но, ради всего святого, зачем?!
Берн молча развел руками.
20.00
Билли сидела за туалетным столиком, обновляя макияж. Самой выигрышной чертой своей внешности она считала глаза и потому над ними трудилась особенно тщательно: подводила черным карандашом, растушевывала серые тени, добавляла тушь на ресницы. Дверь спальни она оставила открытой, и снизу доносились звуки телевизионной стрельбы: Ларри и Бекки-Ма смотрели «Путешествие на Дикий Запад».
Билли не очень хотелось идти на свидание. Слишком взволновали и расстроили ее многообразные события дня. Она злилась оттого, что не получила должность, на которую так рассчитывала, еще сильнее злилась на Энтони – и была смущена, даже напугана тем, что старое притяжение между ней и Люком по-прежнему столь сильно. Она поймала себя на том, что мысленно перебирает мужчин в своей жизни – Энтони, Люка, Берна, Гарольда – и гадает, всегда ли принимала правильные решения. Как бы ни был симпатичен ей Гарольд, после всего этого провести вечер с ним за просмотром «Театра Крафта»[16]
по телевизору казалось чем-то… до отвращения пресным.Зазвонил телефон.
Билли подскочила на стуле и бросилась к аппарату, но Ларри уже ответил в холле. Сняв трубку, она услышала голос Энтони:
– Говорит ЦРУ! Вашингтон в опасности! Вот-вот на Землю вторгнется армия кабачков-убийц!
– Дядя Энтони, это ты! – в восторге воскликнул Ларри.
– Если к вам приблизится кабачок, не пытайтесь, повторяю, не пытайтесь вступать с ним в разговор!
– Но ведь кабачки не разговаривают!
– Единственный способ остановить кабачка-убийцу – безжалостно изжарить его в сметане!
– Ты все выдумываешь! – захихикал Ларри.
– Энтони, я слушаю, – проговорила в трубку Билли.
– Давай, Ларри, беги-ка к телевизору, а то самое интересное пропустишь! – сказал Энтони.
– Ладно, – проговорил Ларри и повесил трубку.
Голос Энтони мгновенно изменился.
– Билли!
– Да?
– Ты просила меня срочно перезвонить. И, насколько я понял, едва не откусила голову моему дежурному офицеру.
– Вот именно. Энтони, что, черт побери, ты вытворяешь?!
– Если ты сформулируешь вопрос чуть конкретнее…
– Ради Бога, не пытайся водить меня за нос! Еще в прошлом нашем разговоре я почувствовала, что ты врешь, но не могла понять, почему. Теперь все ясно. Я знаю, что ты сделал с Люком прошлой ночью у меня в больнице.
Наступило молчание.
– Мне нужны объяснения! – потребовала Билли.