Обратный отсчет для Пальмиры

Белов в сопровождении саперов шел по разминированной тропе. Метров через пятьдесят он обернулся. От шурфов разматывали яркий провод детонатора. Саперы отошли на безопасное расстояние, чтобы не попасть под возможный взрыв от детонации других мин, и залегли. Гулко стукнул взрыв, столб пыли поднялся вверх в том месте, где были опущены в шурфы продолговатые заряды. Все, небольшая воронка на поверхности, а на глубине пары метров каменная кладка наверняка посыпалась, перекрывая подземный канал. И больше никаких разрушений на поверхности.

– Вот уроды! – пробормотал Белов.

– Ты о чем? – не понял Максимов, сняв с головы защитный шлем и вытирая лоб.

– О террористах. Мало того, что они сами разрушают памятники истории, они и нас вынуждают заниматься тем же самым. Ты хоть представляешь, сколько лет… нет, даже тысяч лет может быть этим канайетам! А мы их тротилом!

– Не делай вселенской трагедии, Белов. Если мы и разрушим, то пару десятков участков, вся сеть все равно останется. А эти участки, которые мы разрушим, их ведь можно будет потом восстановить или в этих местах устроить спуски для туристов. И потом, тут же простая арифметика. Не взорвем мы часть подземных галерей, по ним проберутся боевики и взорвут тут вообще все, к чертовой матери. Разницу чувствуешь? Вообще ничего не останется.

– Математическое мышление, – процедил сквозь зубы Белов.

– Так я же сапер, – засмеялся Максимов, – у нас без расчетов и подсчетов нельзя.

– И как вы рассчитываете небольшим количеством взрывов перекрыть целую сеть каналов?

– Да очень просто. Ты представь себе территорию древнего города. Это такой овал. Если по подземным проходам можно добраться до узла дистанционного управления, то он точно установлен в черте исторической части города. Тогда мы на этой схеме города делаем отсечки. Не важно, где рисовать центр и вести от него радиальные лучи, скорее всего, сеть подземных коммуникаций повторяет в какой-то мере сеть застройки на поверхности. Две линии отсечек с севера и северо-востока. Ведь воду подавали оттуда, со стороны акведука.

– А если со стороны оазиса, к которому прижат Тадмор?

– Учтем, но это вряд ли. Если от оазиса отводить воду в подземелья, то грунтовые воды понизят свой уровень, и оазис засохнет. Этого не могли не понимать древние строители. Нет, для этого акведук и строили. И сеть каналов под землей не такая уж обширная. Это тоже очевидно.

Глава 7

Котов и Сидорин смотрели, как работают саперы, с расстояния метров в сто. На этом настоял Ивлиев, полагая, что здание музея могут заминировать таким количеством взрывчатки, чтобы здание рухнуло целиком. Сидорин считал, что у руководства ИГИЛ просто не было времени на то, чтобы организовывать еще и такие грандиозные планы разрушений. Есть одна сеть с дистанционным управлением, и этого, в принципе, достаточно. Остальное уже необоснованные страхи на грани паранойи.

Через час сержант Шаров вышел, снял с головы шлем и растрепал на голове взмокшие волосы. Сидорин поднялся с камня, на котором они сидели с Котовым, и махнул рукой. Из машины тут же вылез Гиваргис в сопровождении Зимина.

– Наверное, там все чисто, как я и говорил, – сказал полковник, идя к зданию музея.

Шаров дождался спецназовцев у входа и повел их внутрь, перешагивая через обломки скульптур, стоявших в холле, и изуродованную мебель.

– Мы ожидали, что у входа будут хотя бы элементарные ловушки, но там нашлась только одна неразорвавшаяся 57-мм мина. Сейчас ребята отправились в полуподвальное помещение по схеме, которую нарисовал Гиваргис. Кажется, тут никто не минировал, но вы все равно старайтесь ничего не трогать и идти только по открытому пространству.

Дверь в кабинет, в котором работала Вардия, была сорвана с одной петли и висела боком. Внутри не осталось ни столов, ни стульев. Высокие остекленные шкафы были повалены. Среди стекла виднелись обрывки бумаги, осколки каких-то статуэток. Зимин присел на корточки, поднял небольшую разбитую скульптурку, изображавшую женщину в тунике, и попытался сложить осколки.

– Это копии, – сказал Гиваргис. – Здесь в основном копии известных древних скульптур. Что-то возили на выставки, что-то делалось в подарок гостям.

– Как будто ураган прошел, – проворчал Сидорин. – Дикость, просто животная дикость, потребность все крушить, ломать. Вряд ли тут что-то сохранилось из ценного, тем более документы.

– Здесь ничего ценного не хранилось, – ответил Гиваргис. – Здесь Вардия просто работала, а хранилище в другом месте. Там поддерживался свой микроклимат, влажность. За эти страшные месяцы там наверняка все безнадежно испорчено. Вардия мне рассказывала, как сохраняют старинные рукописи, книги, даже папирусы. Но война ничего не щадит.

– Да, не щадит, – хмуро поддержал сирийца Сидорин. – И где тут было хранилище? Пошли, посмотрим. Шаров!

Сапер надел свою защитную каску и двинулся к двери. Из коридора донесся его голос:

– Парни, подъем! Новый маршрут по зданию. Теперь к хранилищу.