Общество и хозяйство в Римской империи. Том II

3. Территории отдельных городов, колоний, муниципиев или простых civitates с квазимуниципальными правами.

4. Территории племен (gentes), либо обмеренные и организованные цезарскими чиновниками, либо оставшиеся необмеренными и используемые местными полукочевыми жителями главным образом как пастбища (что особенно типично для Мавритании).

5. Районы рудников и лесов, одна часть которых принадлежала цезарям, другая — отдавалась на откуп купеческим компаниям. Сюда относятся socii Talenses, «компания» в Тале — важном лесном и горном районе в окрестностях Ламбезиса.[84]

Методы ведения хозяйства в таких землях, крупных поместьях цезарей или частных владельцев нам хорошо известны.[85]

В наших источниках, относящихся ко II в. по Р. X., нет указаний на то, что здесь находил применение труд рабов, т. е., по-видимому, во II в. здесь отсутствовала та форма хозяйствования, которая, вероятно, существовала во времена республики и в период ранней империи. Во II в. для обработки земли использовали в основном труд арендаторов-колонов (coloni), которые отдавали землевладельцу часть собранного урожая, а также были обязаны отработать на хозяина несколько дней лично или предоставить свой скот. Часть этих арендаторов была римскими гражданами, но большинство составляли коренные жители. Деревни, где они жили, находились в черте поместья, поблизости от главной виллы, а иногда и за пределами поместья, по соседству. Аренда, которую они выплачивали, взималась не самим землевладельцем, а кондукторами (conductores) поместья, которые, в свою очередь, также были арендаторами на землях, не отдававшихся в аренду колонам. Кондукторы, по-видимому, использовали труд рабов; известно, что они нанимали поденщиков, а кроме того, на них принудительно работали мелкие арендаторы поместья. Кондукторы были важными господами. Они составляли влиятельный класс в населении городов, расположенных поблизости от крупных цезарских поместий, и, вероятно, одновременно являлись землевладельцами на территориях своих собственных и других городов. Объединения, которые они организовывали с целью продвижения своих коллективных интересов, носили тот же характер, что и союзы купцов и судовладельцев, с тем отличием, что последние, очевидно, не признавались государством.

[86] Выше кондукторов стояла цезарская администрация, множество крупных и мелких чиновников отделов, ведавших патримониатом, — всадников, вольноотпущенников и рабов.[87]

Земли городских территорий в основном принадлежали богатым гражданам — потомкам или первых coloni

, направленных сюда цезарями, или первых римских поселенцев, или тех влиятельных местных жителей, которые составляли местную аристократию берберо-пунийских общин. Военные и гражданские колонисты раннего периода, как правило, получали большие земельные участки, слишком обширные для того, чтобы они могли обрабатывать их своими силами. И ранние, и более поздние италийские иммигранты, образовавшие господствующий класс в африканских городах, разумеется, не были крестьянами. Крестьяне вели скромный образ жизни, проживали в сельской местности, были арендаторами в больших поместьях, италийские же переселенцы были более или менее высокопоставленными господами и владельцами земли. Коренное население городов, разумеется, также не входило в класс тех, кто ютился в mapalia, — это были представители зажиточной берберской и пунийской аристократии. Владельцы поместий, расположенных на муниципальной территории, были, следовательно, представителями муниципальной буржуазии и проживали в городах. В своих поместьях они вели хозяйство сами или при помощи специально нанятых людей, но они никогда не работали на земле. Всю работу выполняли местные жители — работники или арендаторы. Мелкие землевладельцы, т. е. те, кого мы привыкли называть и считать крестьянами, вероятно, также проживали на муниципальных территориях, в civitates коренного населения и на территориях племен, однако общая тенденция была направлена на концентрацию земельной собственности в руках немногочисленных богатых собственников.