Обычные командировки. Повести об уголовном розыске

Николай встал, несколько раз присел, разминаясь перед зеркалом. Достал из портфеля фотокопию письма Лыткина, плюхнулся на диван, так что задребезжали пружины, и уже в какой раз стал читать. Перед отъездом Николай побывал в научно-техническом отделе, там ему сказали, что у Лыткина несвязный, невыработанный почерк, полностью отсутствуют запятые и слово «родственники» написано через одно «н», и все. Тоже мне специалисты! То, что почерк школьный, он и сам, без экспертов, отлично видит. Нет запятых, так их многие забывают ставить. Его, Сомова, интересует совсем не орфография с синтаксисом. Вот кто он такой, этот Лыткин? Об этом эксперты ничего не сказали, говорят, мало текста. Забегал Николай к себе в институт, хотел показать письмо одной даме, что преподавала почерковедение, но, к сожалению, не застал. Поговорил и с Валерией Петровной, та категорически утверждала, что о родственниках с такой фамилией от Яковлевых никогда не слышала. Сомов на свой страх и риск показал врачихе фотокопию письма, и она уверенно заявила, что никто в 1960 году к старикам не приезжал. Кто же все-таки такой Фридрих Иннокентьевич Лыткин? Подожди, Сомов, подожди! Прислушайся, как бьет это словосочетание: Фридрих и вдруг Иннокентьевич да еще и Лыткин. Странно. Иннокентий Лыткин — звучит. Русские имя и фамилия. Русские-то русские, но, пожалуй, в Рязани или на Владимирщине человека с именем Иннокентий и не встретишь. Это, скорее, где-нибудь в Сибири: Иннокентий, Кеша, там на каждом шагу. Вот и артист Иннокентий Смоктуновский тоже, кажется, сибиряк. «А может быть, мне так хочется, чтобы Лыткин был поближе к Драгину, единственному родственнику Яковлевых? — размышлял Сомов. — Разберись-ка, лейтенант! — Николаю нравилось свое новое звание. — Разберись, при чем здесь Фридрих? Почему русскому человеку, да еще, возможно, сибиряку, захотелось назвать своего отпрыска заморским именем? Когда же появилась мода на такие имена?» Николай перебрал в памяти своих сверстников. Но среди представителей его поколения были Андреи, Сергеи, Александры, Иваны и ни одного Фридриха. А если вспомнить знакомых его родителей? Ага! Есть! Энергия Ивановна Хлебосолова. Николай улыбнулся, представив себе жизнерадостную полную даму — приятельницу матери, которая прочила ему в невесты свою дочь. А еще к отцу приходил знакомый с невероятным именем. Как же его звали? Очень, странное имя. Интеграл? Нет, вспомнил — Гоэлро. Гоэлро Карпович. Он тогда объяснил, что родился в бурное время, когда план электрификации страны был у всех на устах, и детям давали звучные, эпохальные имена. Молодец, Николай Павлович! Сомов хлопнул себя по туго обтянутым джинсами коленям. Можно допустить, что Фридрих Лыткин появился на свет божий в конце двадцатых годов. На этом, к сожалению, нить рассуждений оборвалась. «Не богато!» — решил Николай. Как это не богато? Если считать, что Лыткин родился в двадцать девятом или даже в тридцатом году, то выходит, что в санатории он был тридцатилетним. Чего же он в таком возрасте по курортам разъезжал? Ну ладно, в Сочи там или в Ялту можно поехать, погулять, покутить, если, конечно, есть деньги. А в Лоо? Там же, наверное, скучища... Говорили, что это полустанок с небольшим поселком. Может, больной этот Лыткин? Тогда ведь путевки-то налево и направо не раздавали. Послали лечиться? Кем же этот тридцатилетний Фридрих доводился старикам? «Если в Лоо об этом Фридрихе не дознаюсь, буду искать в Старицах, в Озерном районе». Подожди, Сомов, подожди. Давай-ка еще порассуждаем вот над чем: если Фридрих — преступник, узнал каким-то образом о ценностях Марфы и Родиона, но не знает их адреса, ему, конечно, проще всего назваться родственником, и адресок скорее пришлют. Значит, его надо искать не только среди родни. Но он же мог предполагать, что письмо с его фамилией отыщется? И тогда сразу примутся за него? Или надеялся, что его запрос, сделанный в июне 1960-го, не сохранится до января следующего года? А может быть, он действовал по чьей-то просьбе, не предполагая, как будет потом использована адресная справка? Ну-ка, давай все эти домыслы разложи по полочкам. Итак, первое: Лыткин действительно родственник Яковлевых и к убийству не имеет отношения. Но тогда почему он у них не появился? Не хватило денег на билет от Лоо к нам в город или не осталось времени? Что в таком случае сделал бы человек, жаждущий встречи с родичами? Написал бы письмо. Так и так, мол, хотел повидаться, мои дорогие, но обстоятельства не позволили. Но письма такого не было. Уж кто-кто, а Валерия Петровна обязательно бы знала. Допустим, Лыткин — преступник. Тогда как он узнал о существовании Яковлевых? Сомов достал свой почти полностью исписанный блокнот и на чистом листке записал свои выводы.