Обжечься светом

– Хотел посмотреть тебе в глаза! Если бы не мой отец, ты не жил бы в этом доме, не построил свою компанию! – он сделал несколько шагов назад. – Он редко приезжал к нам с матерью. Хорошо, если два раза в год. Я только и слышал, какой ты бедный, несчастный ребенок, оставленный родителями! И это он при мне говорил! Рассказывал, как ты учишься, какие у тебя успехи, ты занимался программированием и даже написал программу для лаборатории! Он даже гордился тобой! А мне говорил лишь, что я зря связался с Элин. Я пошел по его стопам, отучился в медицинском, работал с твоей матерью, был лучшим на каждом курсе, на каждой операции! Только она стала замечать меня, и я понял, как надо действовать! Она подпустила меня к твоей сестре. Я стал не только ее врачом! – он снова разозлился. За время, пока он откровенничал со мной, вытоптал круг на тонком снегу, захватив след от протектора. Он продолжил, переведу дух: – Он пришел ко мне пару лет назад за помощью, у него закончились деньги. Он рассказал, что его выкинули из этой семьи и мне стоит бежать куда подальше! Я было собрался, но все, что у меня было, осталось бы здесь. Я решил, если уйду, то не как мой отец с пустыми карманами. Так что, полезай в машину, – он устало махнул рукой.

– Вечная проблема детей и родителей, да? – я не двинулся с места, но не по тому, что не собирался подчиняться какому-то психу, холодная земля уходила у меня из-под ног, и я пытался остановить этот процесс. – Не думай, что я позволю забрать ребенка у матери. Без отца проживет как-нибудь. Мне очень жаль тебя.

Теперь он рассмеялся, но так холодно, что я задернул пальто.

Он продемонстрировал телефон в руке.

– Я размышлял тут довольно долго, и понял, что пожар крайних этажей не так весело, как если бы…скажем, третьего или пятого. М? – он снова шагнул ко мне, выписывая на лице злорадство. – Стоит мне позвонить, и твоя компания лишится еще одной лаборатории, надеюсь никто там не задержался допоздна? – он задернул рукав, посмотрел на часы.

– Я так и знал, что это ты! – я схватил его за ворот рубашки.

Он вскинул руки:

– А если не позвоню через 40 минут, то большой том анатомии на верхней полке в кабинете твоего друга случайно загорится. Ох, и будет весело! Это лучше отложить до утра, когда придут сотрудники, хотя ты даже не знаешь, как их зовут. Если что, плакать не будем?

Я всматривался в его лицо, пытаясь найти каплю человеческого сознания и опустил руки. Он вернулся в машину, напомнив, последовать за ним. Головная боль начинала отзываться сильнее, особенно в авто. Ворота отдалились и исчезли из поля зрения, освещая теперь дорогу. У меня зазвонил телефон. Он протянул руку.

– Зачем это? К тому же мне надо будет позвонить.

– Тогда звони сейчас и без глупостей, – перебивая мелодию, произнес он и посмотрел на меня с презрением.

Звякнуло оповещение о пропущенном звонке. Как только я достал телефон, он выхватил его, проезжающий мимо джип посигналил ему. Ник выругался, хотя тот, кому это предназначалось не мог его услышать. Но что произошло дальше мне совсем не понравилось и совру если не произвело впечатление, озадачило и разозлило: Ник ввел комбинацию на моем телефоне, разблокировал и набрал необходимый номер поста охраны, после чего передал телефон мне. Обозленный, я приложил к уху и услышал голос молодого паренька:

– Эдуард Александрович, добрый вечер.

Я пытался вспомнить его имя, но этим знаний неоткуда было взяться.

– Добрый вечер, пожалуйста, отключите освещение первого и пятого этажа, про лифт не забудьте. Я буду через десять минут. Спасибо.

Он что-то хотел спросить, но я первым завершил разговор. Ник снова протянул руку.

– Это обязательно?

Он исподлобья стрельнул тяжелым взглядом и пнул тормоза. Моя головная боль играла в фанфары. Я бы потер затылок, но Ник наклонился ко мне:

– Думаешь, я шучу? Кажется, ты далек от химии, сложно будет объяснить, что в любой лаборатории есть все необходимое для небольшой взрывчатки, тем более в твоей. Достаточно, чтоб загорелась одна книжка на полке! – он вернулся к вождению, но настрой его не изменился. – Я знаю, кто может все объяснить тебе. Ей это тоже понравится.

Я отдал телефон.

– Дело не только в деньгах?

– Разве без них ты бы смог позвонить и отключить свет во всем здании? Значит ли это, что не в них дело? Это власть?

– Ты этого хочешь?

Он не ответил и, видимо, продолжить излагать свою душу:

– Так, вот. Однажды его долго не было, полтора года точно, мы редко созванивались. Я заканчивал учебу и определялся, остаться с твоей матерью или попроситься к отцу. Мы говорили об этом, он ответил неоднозначно, будто только Элин все решает. Я был уверен, что я не как мой отец и этот решу этот вопрос. Но знаешь, что случилось?

Я все это время силился с проросшей в голове болью, она как отрава растекалась во мне. А Ник резко сворачивал углы на поворотах, не спешил использовать тормоз перед светофором, добавлял ядовитые нотки.

– Что же? – я пытался не верить в то, что он говорил, но все логично рисовалось в больной голове до горечи во рту.

– Твой друг, – он будто огрызнулся, а не ответил.

Мы приехали.