Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв

Взаимное недружелюбие и холодность в отношениях лиц правящего кружка обнаружились так давно и для царя Василия составляли столь обычное явление, что, к его несчастью, не внушали ему должных опасе­ний и не мешали ему заниматься очередными делами. Главным из таких дел был поход на короля под Смоленск. К нему и готовились Шуйские, продолжая то, чем}' начало положил покойный Скопин. Еще при его жиз­ни отряды его войск действовали на путях к Литовской украйне: около Белой стоял князь И.А. Хованский, в Можайске были с авангардом глав­ной армии князья А.В. Голицын и Д. Мезецкий. После кончины Скопина царю Василий передал высшее начальство над войсками своему брату Димитрию, который и выступил из Москвы против короля, - "изыде со множеством воин, но со срамом возвратися", по выражению Палицына. Известны обстоятельства его похода. Захваченный врасплох гетманом

Жолкевским, он должен был принять бой там, где не ожидал, и 24 июня при селе Клушине (верстах в 20 от Гжатска) был разбит наголову. Одним из самых существенных последствий Клушинского боя было то, что шведские войска, находившиеся в армии Дм. И. Шуйского, оказались от­резанными от путей к Москве и частью передались полякам, частью же ушли к шведским рубежам в Новгородскую землю. Таким образом, царь Василий остался без союзников, а собственные его служилые люди, раз­бежавшись с бою по своим городам и деревням, не явились более в Моск­ву, хотя царь и посылал за ними. Рязанцы же - те самые рязанцы, кото­рые высидели с Шуйским всю московскую осаду, - прямо "отказаша" ему в службе, т.е. подняли мятеж и оказали открытое неповиновение177.

Критическая минута для Шуйских наступила. Безотрадно было время их власти. Царь Василий, "седя на царстве своем, многие беды прия, и позор, и лай", отзывалась позднейшая летопись; "его, государя, зашли многие скорби и кручины", говорили о Шуйском московские дипломаты XVII века. Дорогою ценою купил Шуйский свой решительный успех над Вором в начале 1610 года. Собственною энергиею и счастьем своего пле­мянника, казалось, он упрочил свое положение во власти, но этот племян­ник так внезапно умер, а личная энергия "несчастливого" государя приве­ла Москву лишь к Клушинскому погрому. Разоренной стране предстояли вновь смуты и ужасы новой войны. После Клушина в Москве не осталось годных к полевому бою войск, собрать же отряды из городов не было времени, а сами по себе городские люди не спешили идти к Москве. Зная это, Жолкевский решился из Можайска идти на столицу со своим малым войском; он звал и самого Сигизмунда к московским стенам, понимая, по его выражению, что Бог широко отверзает королю двери своего мило­сердия. С своей стороны, и Вор из Калуги нашел уместным подвинуться к Москве. Через Медынь и Боровск, кружным путем, подошел он к Серпу­хову, имел здесь на р. Наре счастливый бой с крымскими татарами, при­шедшими на помощь к Шуйскому, а от Серпухова пошел к Москве и стал в Николо-Угрешском монастыре, верстах в 15 на юго-восток от Москвы. С ним было, говорят, всего до 3000 московских людей и казаков, да вой­ско Я.П. Сапеги, но для испуганной столицы и это было опасною силою. Итак, москвичи должны были вновь готовиться к осаде и ждать Жолкев- ского по Можайской дороге, а Вора по дорогам Серпуховской и Коломен­ской. Терпение московского населения истощилось; москвичи восстали на царя Василия и свели его с царства178.

Руководство этим восстанием исходило из двух общественных цент­ров. В одном главою был князь В.В. Голицын, а самым видным деятелем Пр.П. Ляпунов. В другом первое место принадлежало Филарету Никити­чу Романову, а деятельная роль - тем людям, которые, живя в Москве, были в сношениях с тушинцами, признавшими Владислава, и получали от них письма и королевские листы в пользу королевича. Среди таких вид­нейших был, кажется, Иван Никитич Салтыков, один из старших пле­мянников М.Гл. Салтыкова, впоследствии хорошо служивший Сигизмун­ду. Давно работая против Василия Шуйского и сходясь в желании ли­шить его власти, люди двух названных сторон преследовали разные цели.