Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв

Сохранились писцовые книги Казани, Свияжска и Лаишева от 60-х го­дов XVI столетия (7074-7076 гг.); из них мы узнаем много интересных частностей, позволяющих поставить Казань и Свияжск (о Лаишеве мень­ше данных) в особую своеобразную группу городских поселений Москов­ского государства. Казань - прежде всего военный город; в ней каменный кремль и деревянный дубовый "острог" кругом посада. Ворота, стены и башни этих укреплений, а также и самые городские улицы на посаде ох­раняются караулами и разъездами "всегда в день и в ночь"; правильность и исправность сторожевой службы тщательно проверяется воеводами и стрелецкими головами. Видно, что московская власть еще не считает Ка­зани замиренною и держит гарнизон города, так сказать, на военном по­ложении. Этот гарнизон очень велик: в его составе было до 200 детей боярских, более 600 человек стрельцов и до сотни людей специальных крепостных служеб. В составе детей боярских были дети боярские "жиль­цы", присланные в Казань на постоянную службу, и "годовалыцики", ко­торые "из верховных городов годуют в Казани", т.е. присылаются на вре­менное дежурство. Все они живут в самом городе, а не в уезде, и действи­тельно занимают свои дворы, а не оставляют их на попечении дворников, как это обычно бывало в других городах в мирное время. Казань, таким образом, была всегда готова в полном составе своего гарнизона встретить нечаянное нападение. Но вместе с тем Казань была и местом мирного торга и промысла. Она оставалась, как и раньше, привычным культурно- хозяйственным центром для обширной области ее прежних подданных. Перейдя в московские руки, она получила и новое значение; из Москов­ского государства через нее лежал путь на Каспийское море и на Каму с ее левыми притоками. В Казани образовался складочный пункт для аст­раханских и камских товаров - "на гостине дворе" и на судовых приста­нях. Благодаря этим обстоятельствам в стенах Казанского "острога" сформировался большой торгово-промышленный посад, в котором со­считано было переписью около 600 дворов тяглых, а "на Казанском тор­гу" - 365 лавок, да около 250 мелких торговых помещений (скамей, пол­ков и др.). В этот счет не входила еще особая татарская слобода, находив­шаяся за городскою стеною, вне "острога". Не сосчитаны были с посада­ми и дворы архиепископа, монастырские и церковные, которые, числом более 150, были разбросаны на посаде и по особым слободам. Можно по­дивиться тому, что в короткое время, - менее чем в 20 лет, - на далекой окраине вырос такой крупный русский город с монастырями, десятками церквей, тысячною массою населения и бойким рынком. Очевидно, что, укрепляя Казань, правительство опиралось здесь не на одинокие "юрты" дикого поля, а на обильный поток русского населения, стремившийся на волжское приволье из верховских городов. Этою же народною тягою на­полнялся и Свияжск, поставленный всего одним-двумя годами ранее рус­ской Казани и достигший также значительных размеров. В нем, как и в Казани, был сильный гарнизон из 26 детей боярских, нескольких сотен стрельцов (по итогам писцовой книги - 584 стрельца) и около 50 человек иных гарнизонных служеб. Посадских людей в Свияжске также довольно много: в городе и на посаде за ними было около 300 дворов. В Свияжске на торгу считали 254 лавки и с полсотни других мелких торговых помеще­ний, а сверх того был и "двор гостин", поменьше, чем в Казани. Словом, Свияжск очень походил на Казань по общему складу жизни. Оба города, бесспорно, относятся к разряду военных украинных городов, оба только что устроены и заселены и оба уже полны населением помимо прави­тельственных гарнизонов. Здесь, стало быть, было удобно селиться и тру­диться и не было той ежеминутно грозящей опасности вражеского набега, которая на юге превращала каждого поселенца в вооруженного сторожа границы. Если мы посмотрим на преобладающие в этих городах занятия населения, то увидим, что здесь мало пашут и огородничают, много торгу­ют и еще больше занимаются ремеслами: из числа посадских людей ре­меслами занимаются в Казани две трети (318 человек), в Свияжске чуть не половина (103 человека), а всего ремесленников насчитано в Казани 474 человека, в Свияжске 226. Ремесленная деятельность направлена, в громадном большинстве случаев, на производство предметов первой не­обходимости, а в составе ремесленников подавляющее большинство лю­дей "молодших", добывающих ремесленным трудом свое пропитание. Не­трудно, кажется, объяснить такое развитие торгово-ремесленной деятель­ности в рассматриваемых нами городах. С одной стороны, в этих городах почти все "приходцы" (о которых есть сведения, откуда они пришли) про­исходят из промышленных городов поморских и замосковных; оттуда принесли они привычку к торгу и промыслу. С другой стороны, не вполне еще была доступна инородческая земля, не сразу замиренная и успокоен­ная, для мелкой земледельческой заимки простого пахаря. Население еще жмется к городской стене и садится на пашню лишь там, где уже есть во- оружейный помещик или благоустроенная вотчинно-монастырская ад­министрация.