Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв

До половины XVI века вся эта масса гуляющего люда на московских окраинах пребывает в состоянии полного брожения: у казачества не за­метно ни внешних центров ни общей организации. Московское прави­тельство хорошо не знает, много ли "людей на Поле" и какие это люди, и можно ли безопасно ехать через Поле. В середине же XVI столетия на Поле происходит некоторый перелом: выселение из украйн на дикое поле принимает большие размеры, и казачество начинает скучиваться в неко­торых местах в значительные организованные скопища. В 1546 году из Путивля доносят в Москву: "ныне, государь, казаков на Поле много, и черкасцев, и киян (т.е. малороссийских), и твоих государевых: вышли, го­сударь, на Поле изо всех украин". В 1549 году обнаруживаются уже каза­чьи городки на Дону "в трех и в четырех местах", из которых казаки гро­мят ногайцев. В то же время они у ногайцев, по словам последних, "Волги оба берега отняли"; на Волге, - по крайней мере в 60-х годах XVI века, - действительно были казачьи городки. В 80-х годах казаки проникли и на Яик, где их считали сотнями. На Дону же в эти годы уже образовался по­стоянный центр низового казачества - так называемые Раздоры, городок на слиянии Дона с Сев. Донцом. Выше Раздор на Дону были и другие ка­зачьи городки, но они не пользовались таким значением, как городок в Раздорах. Они принадлежали "верховым" казакам, которые жили и бро­дили, так сказать, внутри Поля, питаясь мирным промыслом или случай­ными грабежами. Раздоры же были сборным местом "низового" казаче­ства, которое действовало главным образом против "басурман" и прежде всего против Азова. В сущности своей эти действия сводились к погранич­ной войне и к разбойничьим набегам, целью которых было взять "поло­няников" и пограбить "живот"; сами казаки говорили, что они живут вы­купом, который получают за пленных: "и нам вперед как на Дону жить, что уж вперед у нас полоняников окупать не станут?". Тем не менее низо­вые казаки считали себя защитниками государства и Русской земли от неверных и гордились такою своею службою пред верховыми казаками, говоря, что "верховые же казаки государевы службы и не знают". Со­блазняясь теми выгодами, какие получало государство от существования на его границах даровой стражи от татар и ногаев, московское прави­тельство поддерживало подобные взгляды низовых казаков. Оно вступа­ло с ними в сношения, посылало им даже боевые припасы и давало слу­жебные поручения, например, конвоировать государева посла от Азова "до Ряжскаго города меж себя город от города". Говоря им: "холопи вы государевы и живете на государевой вотчине", оно приглашало их к по­слушанию и порядку, требовало, чтобы они "жили в миру" с Азовом и чтобы "промышляли государевым делом" - охраняли украйну от татар­ских и ногайских набегов. В 1592 году правительство даже пыталось взять низовых казаков под постоянный надзор и послало в "головы" к "вой­ску" в Раздоры сына боярского Петра Хрущева, с которым казаки долж­ны были "послужить". Но казаки дали отпор этим покушениям на их вольность и не приняли Хрущева, говоря, что "прежде сего мы служили государю, а голов у нас не бывало, а служивали своими головами". Когда же в 1604 году тот же П. Хрущев вторично был прислан царем Борисом отговаривать казаков от соединения с самозванцем, то казаки просто- напросто отвезли его самого к самозванцу как своего пленника. И вообще низовые казаки мало повиновались московским внушениям, ибо Москва, еще не овладевшая "диким полем", не была страшна его вольному населению.