Очерки по истории Смуты в Московском государстве XVI—XVII вв

Но гораздо ранее правительственного вмешательства землевладель­ческий класс применил к делу для борьбы с кризисом ряд средств, указан­ных ему условиями хозяйственной деятельности и особенностями общест­венных отношений того времени. К энергической борьбе с кризисом зем­левладельцев вынуждали сами обстоятельства, рокового значения кото­рых нельзя было не понять. Отлив населения создал недостаток рабочих рук в частных земельных хозяйствах и довел до громадных размеров хо­зяйственную "пустоту". Писцовые книги второй половины XVI века на­считывают очень много пустошей: вотчин пустых и поросших лесом; сел, брошенных населением, с церквами "без пенья"; порозжих земель, кото­рые "за пустом не в роздаче" и которые из оброка кое-где пашут крестья­не "наездом". Местами еще жива память об ушедших хозяевах, и пустоши еще хранят их имена, а местами и хозяева уже забыты, "и имян их сыска- ти некем". От пустоты совсем погибало хозяйство мелкого малопомест­ного служилого человека; ему было не с чего явиться на службу и "вперед служити нечем"; он сам шел "бродить меж двор", бросая опустелое хозяй­ство, пока не попадал на новый поместный участок или не находил при­юта в боярском дворе. Крупные землевладельцы - равно служилые и церковные - имели гороздо больше экономической устойчивости. Льго­ты, которыми они умели Запастись, сами по себе влекли на их земли тру­довое население. Возможность сохранить мирское устройство в большой боярской или монастырской вотчине была второю причиною тяготения крестьянства к крупным земельным хозяйствам. Наконец, и выход крес­тьянина от крупного владельца был не так легок; администрация крупных вотчин в борьбе за крестьян имела достаточно искусства, влияния и средств, чтобы не только удерживать за собою своих крестьян, но еще и "называть" на свои земли чужих. Таким образом, когда мелкие землевла­дельцы разорялись вконец, более крупные и знатные держались и даже пытались возобновлять хозяйство на случайно запустевших и обезлюдев­ших участках.

Первое средство для этого заключалось в привлечении крестьян с дру­гих земель, частных и правительственных. Землевладельцы выпрашивали у государя на свои пустые вотчины "льготу", т.е. освобождение земли на несколько лет от государевых податей с тем, чтобы им "в те льготныя ле­та в той своей вотчине на пусте дворы поставити и крестьян назвати и пашня розпахати". Опираясь на уцелевшее на других участках хозяйство, действуя посредством свободного денежного капитала, пользуясь льгота­ми, выпрошенными у правительства, эти владельцы действительно успе­вали обновлять упавшее хозяйство. Имея право "называть" и сажать у себя крестьян только свободных от тягла, а не "с тяглых черных мест", они на самом деле лерезывали и перевозили к себе всех без разбора, кого только могли вытянуть из-за других землевладельцев. Очень известно, какие большие размеры и какие грубые формы принимал этот перевоз крестьян через особых агентов-"отказчиков", какие горькие жалобы он вызывал со стороны тех, кто терял работников. Ряд насилий, сопровож­давших эту операцию, давал большую работу судам и озабочивал прави­тельство. Еще при Грозном были приняты какие-то меры относительно крестьянского вывоза: в 1584 году соседи по рязанским землям дьяка А. Шерефединова жаловались на этого самоуправца-опричника царю Фе- одору, говоря, что дьяк "твои государевы поместныя земли к вотчине па­шет и крестьян насильством твоих государевых сел и из-за детей боярских возит мимо отца твоего, а нашего государя, уложенья". Что это за "уло- женье", сказать трудно; во всяком случае московское правительство при­шло к необходимости вмешаться в дело крестьянского перевоза для охра­ны своего интереса и интересов мелких служилых владельцев. Перевоз крестьян, сидевших на тягле, лишал правительство правильного дохода с тяглой земли, а уход крестьян от служилого человека лишал его и дохо­дов и возможности служить. Указы 1601 и 1602 гг. были первым законом, поставившим определенные границы передвижению крестьян. Переход крестьян с мелких земельных хозяйств на крупные был вовсе останов­лен; крупным землевладельцам было запрещено возить крестьян "про­меж себя и у сторонних людей". В мелких же служилых владениях дозво­лено было меняться крестьянами полюбовно - без зацепок и задоров, бо­ев и грабежей, которыми обыкновенно сопровождался в те годы кресть­янский "отказ". Очевидно, что целью подобных ограничений была охрана мелкого служилого землевладения, наиболее страдавшего от кризиса. Ра­ди этой цели правительство отказалось от обычного покровительства крупным земельным собственникам, которые, казалось бы, с пользою для государственного порядка работали над восстановлением хозяйствен­ной культуры на опустелых пространствах. Разрушительные следствия этой своекорыстной работы были, наконец, поняты руководителями мос­ковской политики.