Одаренная девочка и прочие неприятности

Он готовился встречать испуганного ребенка, которого надо будет успокоить, завернуть в плед и отпаивать горячим какао. Но стоило во время ужина упомянуть ее прогулку с богатырем – и глаза Пандоры буквально засияли. В итоге оставшуюся часть вечера она, оживленно размахивая руками, в красках рассказывала, как тетка преследовала их с братом, метала колюще-режущие предметы и всячески угрожала благополучию, а Дима был крут – неимоверно крут, по ее словам, – и разве что не отбивал сюрикены ногой в прыжке и с разворота. После этого опекун только время от времени подливал ей в кружку какао и слушал, не встревая. Девочка лучилась абсолютным счастьем, и это чувство неведомым образом, несмотря на еще отдававшуюся боль в груди, заражало и его. Как маленькое солнце, Дора источала любовь, а он все слушал и слушал, пока не поймал себя на странном желании – чтобы когда-нибудь так же восторженно, взахлеб рассказывали о нем самом.

Взгляд Пня соскользнул на блаженно разлегшегося енота. Тот смущенно выполз из объятий девочки и чинно встал рядом, сложив лапки за спиной. Александр не преминул съязвить:

– Замечу, вы довольно отважно сражаетесь со своими страхами. Чуть ли не в пасть волку лезете, если можно так выразиться.

– Да-да, живота своего не щадя, борюсь со всем усердием, воистину, – закивал Денис Чертополох, разглаживая шерсть на пузе. – В свою очередь, замечу, барин, что прогресс налицо! Знатно тебя сегодня скрутило.

Княжич грустно покачал головой:

– И это сильно напугало ребенка. В прошлый раз подобное ничем хорошим не закончилось.

– Ой, да ладно, – отмахнулся енот. – Девица как раз в том возрасте, когда их проще всего к себе расположить. Пара комплиментов, щепотка галантности, намек-другой, что после долгих скитаний нашел наконец-то родственную душу, – и она твоя.

Оптимизма у Александра не прибавилось.

– Чем больше я ей нравлюсь, тем, замечу, сильнее меня будет крутить и тем более я стану напоминать смертельно больного.

Проблемы в этом Денис не видел и честно пожал плечами:

– Так в ее годы хлебом не корми, дай только кого-нибудь поспасать.

Молодой старьевщик вздохнул:

– Сия леди уже несколько притомилась от спасения утопающих. Ей нужен крепкий тыл, а не очередной принц в беде.

Енот озадаченно посмотрел на своего господина:

– Эм, я намекать не хочу, конечно, но… Ты ж вроде реально принц в беде?

– Потому мы и маскируемся, друг мой, – кивнул Александр.

– Ну чуть-чуть осталось. Щепотка романтики – и всё: искра, звон колоколов, честным пирком да за свадебку!

– Вот только пресловутая «романтика» будет исключительно под приступы и продлится недолго, – раздосадованно парировал Пень и в некотором смятении покинул комнату.

Денис – о, великий Лес, ну почему Репа, почему? – поспешил за хозяином, аккуратно прикрыв за собой дверь. Витольд Родович определенно порадуется, что голубки уже резонируют. Хотя, конечно, учитывая, как молодого княжича крутит, надо бы придумать контрмеры. Может, обезболивающее, да помощнее, для романтических моментов подыскать? А то какая ж краля захочет целовать юношу, пусть и благородного, но у которого лицо аж все перекособочило от ее близости? Тяжело придется с такой-то аллергией на взаимность…

Глава 11. Не было печали, да снизу постучали

– Задача школы не в том, чтобы обучать последним научным инновациям. Задача школы в социализации. В изложении общепринятой картины мира и подготовке будущих членов общества к достойному ему служению.

– На мой непритязательный взгляд, слесарь из городка с одним светофором вряд ли научит наших деток успешной социализации.

– Я что-то сказала про детей?

– О. О-о-о-о-о.

Из личного общения Альмы Диановны и Тимофея Ивановича