Одержимые наследники. Дамасский жасмин. Книга третья

Иногда он закрывал глаза-  и она снилась ему… В другом месте, другая… На фоне обильной зеленой растительности-  разомлевшая и очарованная, играющая на фортепиано-  сосредоточенная и одухотворенная, танцующая удивительно красивые танцы-  соблазнительная и страстная, засыпанная белыми большими хлопьями снега-  невозможно счастливая и искренняя, убегающая от него-  плачущая и разбитая… а еще ему снилось, как он с ней… Микаэл не понимал природу таких своих снов, но они стали его наркотиком… Его личным сериалом с пометкой 18+, в которые он так любил погружаться, словно малолетний мальчишка… В этих снах он был не просто с ней, не просто рядом, он был в ней… целовал ее сочные губы, ощущал ее мягкость, ее тепло, ее желание… Это было так реально, так страстно, так надрывно… По пробуждении приходилось всячески прятать стояк… А это чертовски сложно, когда та, о ком твои фантазии, была рядом… Чей сладкий запах заполнял все твое бытие…

О том, что положительная динамика есть, все поняли, когда он взял с колен нечаянно заснувшей подле него Оксаны том Достоевского на русском языке. Понял, прочитал. Значит, все-  таки правда. Он наполовину русский…

Как же обрадовалась этой новости его мать… Она тут же перешла на общение только на своем родном языке. И он, кажется, начал припоминать. Нет, не настоящее… отдаленное прошлое, а в нем она – молодая и почему- то другой мужчина рядом… Его настоящий отец? Странно… Когда он смотрел на Васеля, сомнений в их внешнем поразительном сходстве не было… Сейчас, не зная самого себя, словно оценивая себя со стороны, он мог сказать это со стопроцентной уверенностью. Потом пришла память и о настоящем отце… Он снова маленький, а Васель учит его кататься на велосипеде… Потом он подросток-  и вот они теперь вместе едут по широкому полю на лошадях… Отец любил его… Всегда опекал… Всегда смотрел на него со смесью обожания и какого- то странного страха… Словно боялся потерять… Да, сейчас, погружаясь в свои потихоньку возвращающиеся воспоминания, Микаэл словно заново просматривал сериал своей жизни, подмечая нюансы, которые, возможно, раньше оставались без внимания…

Когда память в очередной раз отправляла ему щедрые подарки в виде просветления, он видел в глазах Оксаны столько всего… Радость, волнение, предвкушение и… страх? Или он опять упорно себе внушал то, чего не было… Они общались непринужденно, весело… Он просил ее рассказывать ему о России, что она делала охотно, но вот про себя и свою жизнь говорить не любила, всякий раз сторонясь этих тем и закрываясь…

На второй неделе его пребывания в госпитале пришла девушка. Красивая, ухоженная, взволнованная… сказала, что только смогла приехать, так как была за границей, и никто не стал сообщать ей о случившемся во избежание утечек и ее возможных истерик… То, что взорванный автомобиль принадлежал Микаэлу Увейдату, чудом удалось скрыть от широкой общественности. Ширин, уехавшую на стажировку в Швейцарию, решили не тревожить, как только выяснилось, что жизни Микаэла ничего не угрожает…

– Любимый, я так взволнована… Как ты себя чувствуешь сейчас?

Он отвечал автоматически. Так, как уже привык за это время отвечать всем этим толпам неравнодушных, высказывающих ему свое почтение и беспокойство. Смотрел на так называемую «невесту» и ничего не чувствовал. Красива-  да, приятна-  да, но… Не цепляло… Оксана зашла в палату как раз в тот момент, когда Ширин зачем- то взяла его за руку, горячо признаваясь в любви. Он видел, как она на секунду застыла, потом тут же дернулась и быстро понеслась прочь…

Может быть, это было глупо, неправильно, некрасиво… Плевать… Он сам теперь был глупым, неправильным и некрасивым со все еще заживающими шрамами от ожогов, пусть и незначительными, но подкрасившими ему руки, ноги и даже немного лицо.

– Прости,–  сказал сухо, быстро поднялся и вышел из палаты. Шел интуитивно… Куда его вели ноги… И сознание, в котором было так мало всего… Зато так много Ее…

В душевой для персонала… Плачет, скрывая свою слабость за шумным потоком проточной воды, которую открыла… Схватил брошенную техничкой на пол швабру и подпер ею дверь… Подошел к ней сзади, тяжело дыша… Оксана интуитивно вскинула глаза к своему отражению в зеркале и увидела его… Обмерла… Жалобно пискнула, попыталась было податься от него в сторону, шарахаясь. Но он настиг. Впечатал в стену. С болезненным стоном выдохнул ей в губы перед тем, как поцеловать…

– Не знаю, что я делаю, не знаю, кто ты такая и почему так тянет к тебе, но не могу больше себе противостоять, Оксана… Хочу тебя… Ты в моей пустой голове… Всю ее заполнила… Только ты…

Оксана

– Не знаю, что я делаю, не знаю, кто ты такая и почему так тянет к тебе, но не могу больше себе противостоять, Оксана… Хочу тебя… Ты в моей пустой голове… Всю ее заполнила… Только ты…