Один в Африке. Путешествие на мотороллере через 15 стран вглубь черного континента

Проводим почти целый день вместе, кружа по улицам города и нанося визиты. Аделар считает важным познакомить меня со своими друзьями. Он горделиво повторяет всем, что я его брат и могу рассчитывать на защиту и покровительство. У меня даже возникает чувство, что меня демонстрируют, словно некий трофей. Но, как бы то ни было, за дни, проведенные в Киншасе, благодаря, в основном, Аделару я познакомлюсь с десятками людей из высших социальных кругов: офицеров, священнослужителей, адвокатов, чиновников высокого ранга и так далее. С наступлением сумерек прошу Аделара отвезти меня назад, в миссию.

Мы едем, и в обычном городском потоке машин я несколько раз задремываю: меня охватило какое-то странное изнеможение, болят глаза. Вернувшись в миссию, прощаюсь с друзьями и иду в свою комнату. Есть совершенно не хочется, хотя весь день ничего не ел. Единственное желание – улечься на кровать и уснуть. И нет ни сил, ни настроения хорошенько установить москитную сетку. Как только голова касается подушки, я мгновенно засыпаю глубоким тяжелым сном, в котором нет ничего нормального.

Среди ночи я неожиданно просыпаюсь, весь в поту, с ног до головы. Ощупываю спальный мешок: он мокрый, как будто его погружали в ванну, заполненную водой. Несмотря на все, я в полном сознании и понимаю, что происходит: у меня малярия.

То, что могу заболеть малярией, я принимал в расчет еще до отъезда из дома. У меня есть с собой Лариам, лекарство для профилактики малярии, но я его не пил, опасаясь побочных эффектов от длительного употребления. Несмотря на то, что использовал все меры предосторожности, какой-нибудь комар, очевидно, все же укусил меня и перенес в кровь малярийный плазмодий.

И я даже могу вспомнить, где это случилось: в лесу Габона, когда я остановился покурить на дороге, вблизи заболоченной зоны, комариного рая. Сейчас, после инкубационного периода, болезнь проявляется во всей своей вирулентности.

Комната погружена во тьму. Встаю с кровати. Я потерял много воды и чувствую себя легким, как шарик для пинг-понга. Включаю свет. Желудок спазматически сжимается, иду к умывальнику, и меня рвет беловатой жидкостью. Ко всему этому присоединяются позывы пойти в туалет. Голый, как червяк, иду в туалет. Диарея! Окошечко туалета не защищено сеткой, и там сотни комаров. Пробую умыться правой рукой, а левой отгоняю комаров. В течение почти получаса непрерывно курсирую межу комнатой и туалетом. Для предотвращения риска обезвоживания делаю раствор с минеральными солями и пью его маленькими глотками, чтобы не вырвало.

Я один в ночи, в отдаленном крыле миссии. Если мое состояние ухудшится и придется звать на помощь, никто не услышит. Сразу же пресекаю плохие мысли – они могли бы завладеть умом – и возвращаюсь в постель. Думаю, что в определенные моменты жизни у человека, чтобы выкарабкаться, есть две возможности: упрямо сопротивляться несчастьям, найдя в себе энергию и силы, о наличии которых раньше и не подозревал, или же сдаться на милость судьбы, полагая, что рано или поздно все образуется. Мне остается уповать на второй вариант, поскольку для борьбы с малярией потребовалась бы помощь со стороны, а ее в данный момент я получить не могу.

На рассвете просыпаюсь с ощущением, что мне приснился дурной сон, но, когда вижу свое отражение в зеркале, сразу осознаю реальность происходящего. Лицо осунулось, глаза ввалились и обведены черными кругами. Быстро принимаю душ, одеваюсь и спускаюсь вниз, чтобы поговорить с отцом Мэтью.

Перед отъездом в Африку я приобрел страховой медицинский полис в Евроассистанс, и сейчас пришел момент им воспользоваться. Звоню в Милан, на номер горячей линии и излагаю оператору свою проблему. Через час в миссию приезжает такси, чтобы забрать меня и доставить в медицинский центр в Киншасе. Прежде чем уехать, прошу отца Мэтью потерпеть несколько дней, потому что, как только вернусь, сразу же освобожу комнату. В приемном покое больницы звоню Аделару, чтобы известить его о госпитализации.

Через несколько минут меня осматривает доктор, берут кровь на анализ. Доктор ощупывает мою кожу, потом говорит, что я настолько обезвожен, что мог бы умереть с минуты на минуту. Нельзя терять время: требуется срочная госпитализация и длительная регидратация. В тесной и убогой больничной палате я остаюсь один, лежу в кровати три долгих дня, в вену на руке вставлен катетер, и мне постоянно ставят многочисленные капельницы.

Сегодня вечером меня навестит Аделар вместе с женой и двумя детьми и принесет что-нибудь поесть. Я ем неохотно, только чтобы поддержать организм и помочь ему бороться с малярией. Позвоню домой, но, чтобы не пугать родных, скажу, что уже выздоровел и выписан из больницы. Их звонки станут большой поддержкой в минуты, когда одиночество будет давить на меня всей своей тяжестью.