Одиссея капитана Блада

могу поступать так, как Левасер. У меня есть свое понятие о чести и своячесть… или, допустим, остатки от прежней чести. – И, перейдя на деловойтон, он добавил: – Обед будет подан через час. Надеюсь, вы окажете мнечесть отобедать со мной. А пока мой Бенджамэн позаботится о вашем гардеробе.И, поклонившись, он повернулся, чтобы уйти, но мадемуазель д'Ожерон

остановила его громким восклицанием:

– Капитан! Месье!

Блад повернулся, а она, медленно приближаясь к нему и глядя на него сострахом и удивлением, сказала взволнованно:

– Вы благородный человек, капитан!

– О, мадемуазель, вы преувеличиваете мои достоинства, – улыбнулся

Блад.

– Нет, нет! – горячо воскликнула она. – Вы благородный, вы настоящий

рыцарь! Я очень виновата в том, что произошло. Я должна вам рассказать… Выимеете на это право.

– Мадлен! – закричал ее брат, пытаясь удержать ее.

Но ей трудно было сдерживать свою пылкую благодарность, переполнявшуюее сердце. Внезапно она упала перед Бладом на колени, схватила его руку и,прежде чем он успел опомниться, поцеловала ее.

– Что вы делаете? – воскликнул он.

– Пытаюсь искупить свою вину. Мысленно я обесчестила вас. Я думала,

что вы такой же, как и Левасер, а ваша схватка с ним – это драка шакалов.

На коленях умоляю вас – простите меня!Капитан Блад взглянул на нее, и мгновенно промелькнувшая улыбка зажглаогонек в его светло-синих глазах, которые будто засветились на его смугломлице.

– Не нужно, дитя мое, – мягко сказал он, поднимая ее. – Ведь ваша