Одиссея писателя: Как найти вдохновение и соблюсти дедлайн

Подумайте о своем любимом учителе или Наставнике. Это может быть преподаватель из области академического образования или какой-либо сферы искусства, библиотекарь, спортивный тренер, профессор колледжа, начальник, менеджер или кто-либо другой, даже чей-то родитель или родственник. Если вы не можете вспомнить никого, кто сыграл подобную роль в вашей жизни, подумайте об известном человеке, которым восхищаетесь, чьи советы уважаете, или об авторе любимой книги.

Как писатели, упомянутые в начале этой главы, запишите один-два совета, которые дал вам этот человек и которые вы до сих пор помните.

Какие качества делали этого человека хорошим Наставником? Перечислите их.

Подумайте, как этот Наставник помог вам и почему вы его цените. Мы используем данную информацию далее в этой главе, продолжая составлять портрет идеального Наставника, которым вы можете стать для самого себя.

Учителя как маяки

Один из сложных аспектов отношений между учеником и учителем — что касается в равной мере отношений между Наставником и его подопечным — это динамика влияния. Мы ищем Наставников, которые старше, опытнее, знают больше нас, потому что хотим воспользоваться всем, чему в свое время научились они. Часто это люди, которыми мы восхищаемся благодаря их достижениям и масштабу личности или всему вместе взятому. Хорошие учителя часто харизматичны; нам нравится быть с ними рядом, мы стремимся получить их похвалу и одобрение.

В этом нет ничего плохого до тех пор, пока под угрозой не оказывается ваша независимость. Вы как Герой, выполняя главную задачу, должны концентрироваться на том, что защищаете и чему служите: вашей писательской миссии, ваших главных целях, вашем творческом даровании. Наставник может давать вам советы, но вы единственный, кто действует в собственных интересах — личных и творческих, — и только вы знаете, что вам нужно.

Когда ученики передают Наставникам бразды правления в своей работе или жизни, они отказываются от собственной силы. Я наблюдала это собственными глазами, обучаясь у писательницы Джулии Кэмерон.

Не успел закончиться первый день занятий, как я уже закатывала глаза. Сердила меня не Кэмерон — видеть в действии автора «Пути художника» было настоящим счастьем. Раздражение вызывала армия подмастерьев, среди которых сидела и я.

Кэмерон рассказывала, чего ожидает от нас. В принципе ее требования повторяли изложенные в «Пути художника» тезисы: писать «утренние страницы» и ходить на еженедельные «творческие свидания». Лучи фанатского обожания изливались на знаменитую писательницу, бесспорным фактом казалось, что все читали «Путь художника». Некоторые из нас раньше уже занимались у Кэмерон. Когда она объяснила, что такое «утренние страницы» (писать три страницы потока сознания каждое утро после пробуждения), несколько человек подняли руки.

«Можно мне сначала принять душ?»

«Что, если я не соображаю, пока не выпью кофе?»

«А можно я сначала схожу в туалет?»

В этот момент я начала задумчиво рассматривать свои верхние ресницы.

Кэмерон, которая уже не одно десятилетие выслушивала шквал подобных вопросов, сказала: «Отвечу вам, как отвечаю всем своим студентам: я учу взрослых людей».

Своими словами Кэмерон подчеркнула именно то, что показалось мне таким странным в этих вопросах: их детскость. «Конечно, — размышляла я, — эти образованные взрослые люди не думают, что им надо кого-либо спрашивать, когда принимать душ, когда идти в туалет и когда приступать к работе». Но студенты наделяли Кэмерон магической силой, наполняя ее советы значением, превосходящим реальное, в надежде найти верное сочетание волшебных слов, которые станут ключом к прежде недоступному им таланту или креативности. Наделяя силой ее, они лишали силы самих себя, становясь инфантильными и неспособными справиться с основными функциями организма, как младенцы. Чем больше эти студенты полагались на свою веру в мистическую силу Кэмерон и ее способность нести их на себе, тем меньше они могли идти самостоятельно и становиться писателями.

В тот день я вышла из класса с еще большей, чем обычно, уверенностью, что не буду преклоняться ни перед одним Наставником. Кэмерон и ее курс, бесспорно, были стоящими, и во время занятий я сделаю все возможное, чтобы извлечь как можно больше этой мудрости. Но ни за что не буду делать это в ущерб собственной силе.

Хороший Наставник способен дарить божественное вдохновение, но он не является Богом в человеческом обличье. Много лет назад, будучи подростком и мечтая стать известной писательницей, я добилась встречи с Дэвидом Мэметом, который снимал фильм недалеко от нашего города. Когда я смело постучала в дверь его трейлера, он открыл: босой и с зубной щеткой во рту. Он не дал мне бесценного совета о том, как писать, полоща рот и сплевывая, но у нас состоялся долгий разговор о процессе поступления в колледж, потому что и его дочь Зося, и я как раз были заняты данным вопросом. Ох уж эти известные писатели!