Однажды суровой зимой (СИ)

Последний раз признания в любви он слышал он Вендала ровно перед тем, как его мать умерла. И адресованы они были, конечно же, ей. Любимой матушке.

— Вот только не говори мне, что она ушла, потому что я надоел ей, — настала очередь принца говорить те вещи, которые вызывают в собеседнике дрожь, граничащую с отвращением. — Я тоже важен для нее. Я знаю. И да. Ты услышал верно. Я люблю Эстлин…

— Замолчи! — голос короля в ярости взлетел вверх, но монарх тотчас взял себя в руки. — Что ты несешь, бестолковый мальчишка?

— Не забывай, кто перед тобой, — принц дернул бровью. — И следи за языком отец.

— Дерзкий эгоистичный юнец, — с досадой процедил Орис Винграйн. — Ты хочешь погубить свое будущее, связавшись с… с…

В зеленых очах блеснул огонь. Горнило недр земных, не иначе.

Монарх осекся.

— Ты ведь все понял еще вчера на празднике, — заключил принц. — Просто признаться себе не захотел. Но понял ты верно. Я не отступлюсь.

Орис Винграйн закрыл лицо руками. Ситуация была еще хуже, чем он предполагал. Легкомысленная связь грозила разрушить все, что строилось долгие годы.

— Вчера не я один это видел, — сердито сказал правитель Кархолла. — Многие наблюдали за тем, как мой сын вместо ожидаемой невесты вертится возле… нефилима. Как танцует с ней, а на невесту и не смотрит вовсе. Скольких трудов мне стоило построить это сватовство и смягчить твое вчерашнее поведение перед твоей достойной суженной…

— Отец, прекрати! — снова перебил принц. На этот раз гневно. — Я найду Эстлин. А эта твоя высокородная невеста мне не нужна. Это все твои планы, кои отношения ко мне не имеют. Я не выбирал ту, кого ты мне навязываешь столь настойчиво. Я выбрал Эстлин. И потому вчера был с ней на балу и…

Монарх не мог больше слушать. Впервые Вендал настаивал на чем-то своем. И впервые родитель не мог радоваться этому.

Плотину прорвало.

Король повысил голос прежде, чем сам осознал это:

— Ты трогал ее за эти ужасные шрамы на глазах у всех! Это неслыханно!

— Это не шрамы, — возразил Вендал. — А стигмы ангела. Они появляются из-за ангельской крови.

— Откуда тебе знать? — сквозь зубы процедил отец.

— Я жил с ней больше недели под одной крышей. И узнал ее куда лучше, чем ты можешь себе представить!

Внезапно Орис Винграйн пришел в ярость. Он сделал то, чего не позволял себе никогда прежде, даже когда сын был несносным отроком.

Король размахнулся и ударил принца по лицу.

Массивный перстень с печатью врезался в плоть.

Вендал отвернулся. Замер на миг. А когда вновь взглянул на отца исподлобья, в зеленых глазах горела ненависть.

Король тем временем вернулся за свой стол и величественно уселся в кресло, выражая полнейшую невозмутимость.

— Ты сделаешь, как я велю, — отчеканил Орис Винграйн. — Ты не посмеешь ослушаться. Женишься на Линетте. По соглашению с Макландом трон Кархолла получит ваш старший сын. А трон Анверфела — младший. Но если у вас будет один ребенок, он наследует оба королевства. Это будет даже к лучшему. А о своих приключениях с Авершам забудь! Она уже точно забыла. Иначе не ушла бы, не сказав ни слова. Это ее суть — презирать смертных. Тебя ждет моя корона. Ты не посмеешь предать Кархолл ради женщины. И ты скажешь мне спасибо, когда пройдут годы.

Вендал вытер тыльной стороной ладони рассеченную губу. В том месте, где пришелся удар отцовского перстня. Посмотрел на алое пятно на коже. Облизал губы, почувствовав соленый привкус. И не поднимая взора произнес тихо и зло:

— Однажды твоя власть пошатнется. Твое здоровье даст трещину. И я займу трон, как ты этого и желаешь. Но в моих руках Кархолл не будет таким, как сейчас. Все изменится. И ты ничего не сможешь поделать, отец. Я хочу, чтобы ты знал это.

— О помолвке мы объявим сегодня за торжественным обедом, — будто бы не расслышав сына, заключил король. А затем громко крикнул: — Стража!

Двое стражников вошли в кабинет и низко поклонились.

— Проводите принца Вендала в его покои, — грозно велел правитель Кархолла. А затем понизил голос: — И проследите, что его никто не беспокоил до обеда.

— Последний шаг до Бездны -

Руна портала безвозвратно потухла в воздухе, и Эстлин оказалась одна у хижины. Утро выдалось восхитительно ясным. Но тишина показалась девушке оглушительной. Она и забыла, как здесь хорошо. Как вольно дышится. Как прекрасен лес на склоне горы. А маленький домик — уютен и прост. То, к чему она стремилась целых десять лет. Безмолвие и покой. Все здесь идеально. За исключением, разумеется, следов минувшего сражения.

Заиндевевшие трупы у домика занесло снегом.

Она вдохнула ледяной воздух. Зажмурилась на мгновение. Отогнала навязчивые переживания. И принялась за уборку беспорядка. Нужно было чем-то поскорее себя занять. Да и жить в окружении мертвых демонов не хотелось.