Однажды в Америке

От аэродрома мы на двух джипах добрались до деревеньки с громким с названием «Порт Вато», единственным каменным зданием в которой была пресвитерианская церковь. К ней была пристроена англо-французская начальная школа, в которую, кроме местных, ходили детишки из двух соседних деревень.

Добравшись до деревеньки, мы разместились в бунгало, которое для нас снял Нэд Деррек. Увы, никаких отелей на острове не было. Вообще. Совсем. Даже для каких-нибудь моряков и командированных… Сам же Нэд вместе со всем снаряжением разместился в соседнем.

Снятое жилье по местным меркам считалось роскошным, но выглядело откровенно убого – примитивная хижина со стенами и крышей из листьев местных пальм, убогая мебель из плохо оструганных досок, кривоватые столбики несущих столбов и балясин ограждения террасы, полное отсутствие остекленных окон и хоть как-то запирающихся дверей… Впрочем, по планам, на пути к кратеру нам предстояло несколько ночей ночевать в палатках, так что – да, это жилье, пожалуй, действительно стоило расценивать как роскошное. Во всяком случае, здесь мы спали на кроватях с матрасами и простынями, причем раздетыми, а не в одежде, плюс за домом был обустроен летний душ.

От нашего прибытия местные слегка охренели. Нет, европейцы здесь были не такой уж и большой редкостью, но, как правило, это были либо ученые, либо экстремалы-одиночки. Ну, типа как Нэд, когда он прилетел сюда в первый раз… А белая семья с детьми, собирающаяся отправиться в «плохое место», каковым все местные считали вулкан, похоже, появилась в деревне впервые. Так что к нашему дому тут же сбежалась толпа местной ребятни, в общение с которой мгновенно включился Ванька. Он у нас был самый контактный… Впрочем, остальные недолго оставались в стороне, уже минут через десять подключившись к брату. Мы же с Аленкой через полчаса удостоились посещения местного мэра и пастора. Мне они вот ни разу не были интересны, да и устал я от перелета, но деваться было некуда – пришлось общаться. Впрочем, недолго. Я выпроводил гостей достаточно быстро, отговорившись тем, что мы летели почти сутки и все очень устали. Особенно дети. Они и вправду начали позевывать и тереть глаза… Местную власть такое объяснение вполне удовлетворило, так что, прощаясь, я получил приглашение на «вечерний покер». Это означало, что нас сочли достойными общения с местной элитой…

В деревне мы провели два дня. Надо было привыкнуть к сдвигу по времени, а также разобраться с проводниками и носильщиками. По прямой до кратера от деревни было меньше пятнадцати километров, но реально нужно было пройти все двадцать пять. По джунглям. В гору. А последние пять-семь километров вообще нужно было переть по вулканическому пеплу. И это при том, что нашему младшенькому только исполнилось пять лет. Так что я даже слегка беспокоился – не рано ли все это затеял. В конце концов, на подобные путешествия даже в покинутом мной будущем решаются, как правило, только довольно продвинутые «туристы». Но давать отбой все равно было уже поздно… Тем более при составлении маршрута этот момент был учтен – до вулкана мы должны были добраться где-то к обеду третьего дня, проведя две ночи в палатках, которые должны были нести носильщики. Вместе со снаряжением, запасом пищи и питьевой воды. Предварительно Дэррек с ними уже договорился еще в прошлую поездку, а за эти два дня должен был утрясти и последние детали… То есть дневной переход должен был составить где-то около десяти километров.

Путешествие до кратера прошло хорошо. Дети были в восторге. Носильщики, которым перепал нехилый заработок, – тоже. Аленка, слегка переживавшая о том, как наши сорванцы перенесут столь неординарную прогулку по диким местам на самом краю земли, также подуспокоилась. Ибо дети были полны энергии и энтузиазма. По большому счету, мы, скорее всего, могли уложить дорогу до кратера дня в полтора, но решили не отклоняться от плана. А образовавшееся время потратить на расширенную фотосессию. В конце концов, в столь дикие места мы пока еще ни разу не выбирались… Так что за время этого путешествия жена отщелкала целых три пленки, что составляло чуть больше сотни снимков. Ибо самой распространенной длиной пленки сейчас было – 36 кадров. По меркам «цифрового мира» – жалкие копейки. У многих «инстадив» на их айфонах столько прибавляется за один обед. А за ужин в модном месте такая может «отщелкать» и в три раза больше. Но этот мир до «цифры» в руках пока еще не дожил. Все снималось на пленку… Нет, цифровые фотоаппараты уже имелись, но качество матриц у них было еще очень говенным – никакая цветопередача, зернистость, вызванная крупными пикселями матриц и туча других недостатков. Поэтому все, кто занимался фотографией более-менее профессионально, пока снимали только и исключительно на пленку. После чего отснятую пленку требовалось перемотать, вытащить кассету с ней из фотоаппарата и, если требуется снимать дальше, вставить новую. Старую же тщательно упаковать и убрать подальше, чтобы не повредить кассету и не засветить уже отснятое.