Однажды в Мидлшире

– Пятьдесят на пятьдесят. – Сонни ухмыльнулся. – Ладно, забудь. Ты все равно не проболтаешься. Лучше скажи, сможешь заглянуть к нам вечером?

Что-то в его тоне заставило Сьюзан насторожиться.

– С мамой плохо?

Сонни чуть кивнул.

– Она всегда становится беспокойной перед Рождеством. Много говорит о… ну, ты знаешь. А вчера вечером чуть не ушла куда-то в лес. Сказала, что происходит что-то важное и ей нужно разбудить друзей.

– Ох.

– Мне нужно работать, сейчас вообще не до отдыха, но я не хотел бы ее запирать. Сама понимаешь… это мама. Так что… Если ты, конечно, можешь и тебя это не затруднит.

– Я зайду, – пообещала Сьюзан. – Обязательно.

В редакции Дропс встретил ее акульей улыбкой.

– Моя дорогая Сьюзан! – произнес он с ноткой сарказма. – Вы вернулись. Я вас обрадую. Или огорчу. Виктор только что сдал блестящую статью, и ваше место на полосе занято. Но я хочу увидеть ваш текст до Рождества. Ясно? Это как раз та история, которую хорошо читать дома, под елкой, в ожидании чуда. Не смейте меня подводить.

– Да, Гораций, – пискнула Сьюзан и просеменила к своему столу.

Виктор полулежал под пледом в гостиной. Уютно потрескивал камин. В кружке остывал чай. В тарелке остывал пирог.

Виктор разговаривал с отцом.

– Я еще не думал об этом.

– За неделю до Рождества ты не думал, где его проведешь? – переспросил Эрскин-старший. – Не говори ерунды. Если не хочешь приезжать, просто признайся в этом!

Виктор смутился.

– Да нет, пап, я правда не думал. У меня было очень много работы. У меня и сейчас много работы.

Голос в трубке потеплел. Теперь он почти мурлыкал.

– Я слышал. Саманта говорит, это будет нечто потрясающее.

– Что?..

Диван, камин, чай и вся комната полетели в черную дыру. Виктор вцепился в трубку.

– Твой дебютный роман, – сказал отец. Он хохотнул: – Да, признаюсь, она мне рассказала. Без подробностей, разумеется. Но я очень рад, сын, правда.

Желудок Виктора наполнился льдом. Он собрал свой голос и выдохнул:

– Она не должна была говорить. Это нарушение политики…

– Сэм – мой очень старый друг. Она и твой старый друг. Ты ведь поэтому к ней обратился, так ведь? Брось, я на самом деле ничего не знаю. Никаких подробностей, только сам факт книги. Но жду с нетерпением. И очень горжусь тобой, Виктор.

– Спасибо, пап.

Виктор знал, что отец говорил искренне. Как же долго он хотел услышать эти самые слова! И Сэм абсолютно права – роман будет бестселлером. Она в издательском бизнесе двадцать лет и знает, что говорит. Отчего же сейчас он чувствует себя так гадко? Виктор отшвырнул плед и провел ладонями по пылающим щекам. На самом деле он знал почему. И знал, что так будет, с того самого момента, когда Михлич впервые возник в гостиной и предложил ему эту идею. «Я хочу написать роман, – сказал тогда призрак. – Лучший свой роман. Но я мертв, и мне нужен кто-то живой. Вы готовы быть моим соавтором?» Кто в здравом уме мог отказаться от такого предложения?

И вот теперь роман был готов. Осталось только слегка его причесать. А потом он выйдет в печать, и на обложке будет имя Виктора.

Соавтора.

По комнате пролетел сквозняк, и Виктор понял, что уже не один.

– Вы готовы работать? – спросил призрак Михлича.

– Да. Да, конечно, – ответил Виктор и придвинул к себе ноутбук.

– Я рад, что вы в конце концов разобрались с загадкой медальона, – сказал призрак Джонатана Диглби.

Оба лорда, живой и призрачный, сидели в малой гостиной замка и читали «Мидлшир таймс». Здесь было тепло, потому что горел камин, и светло, потому что по углам стояли латунные торшеры с ткаными абажурами. С потолка свисала старинная люстра, но даже волшебнице Анне-Лизе не удалось вернуть ее к жизни и теперь она была просто элементом декора.

– Мы бы справились быстрее, если бы вы нам немного помогли, сэр, – сказал лорд Диглби. – Но, полагаю, у вас были свои причины этого не делать.

Призрак кивнул:

– Признаюсь, сэр, этот эпизод нашей истории был мне неприятен. Прежде всего потому, что напоминал мне о смерти Джосайи. Он был уверен, что будет любить эту девушку до гроба. Я же был уверен, что это его первое увлечение и оно вскоре пройдет, тем более что они из совершенно разных слоев общества. Я оказался прав. В итоге девушка познала счастливое замужество, а мой сын не успел. – Он помолчал. – И я ничего не знал о втором медальоне.

Лорд Диглби склонил голову:

– Понимаю вас, сэр. Что ж, теперь все прояснилось. Оставим это.

И он зашелестел страницами, устраивая газету удобнее. Оба погрузились в чтение. Но вот старик хмыкнул и прокашлялся. Для призрака это было сигналом отвлечься.

– Послушайте-ка, сэр Джонатан. «Праздничный рождественский бал Мидлшира в этом году будет проходить в Барнеби-Холле. Мистер и миссис Барнеби приглашают всех желающих собраться на площади перед их особняком, где будут организованы шатры, столы и угощения. Чтобы попасть на бал в сам особняк, нужно приобрести билет в женском благотворительном обществе Мидлшира. Торопитесь, билетов не так много, а бал, согласно нашим источникам, будет великолепным!» – процитировал лорд Диглби. – Что вы думаете об этом, сэр?

Призрак задумчиво пожевал губами.