Огненный крест. Бывшие

У мамы на всю жизнь остался в памяти тот ужасный летний жаркий день. В ворота постучали. Мама подошла, спросила:

— Кто там?

— А где родители?

— Все в поле.

— А ты кто?

— Я дочь Данилы Марковича — Мария.

— Открывай, твоего брата привезли.

Мама отворила ворота, и два казака на арбе завезли во двор металлический гроб. Там лежал убитый под Царицыном Василий, 28 лет.

А уж откуда узнали — неизвестно: с поля на лошадях скачут дед, братья. Бегут соседи…

А другой брат, Андрей Данилович (будущий полковник Советской Армии), возглавил станичную партийную организацию. Так и раскололась семья… А ведь у моего деда Данилы Марковича было 12 детей.

Петр Николаевич являлся противником торопливого продвижения к Москве, утверждая, что, чем быстрее продвигается к Москве белая армия, тем быстрее окажется в Черном море.

Петр Николаевич полагал Царицынское направление самым важным — оно обеспечивает соединение с войсками Верховного Правителя России, но Деникин это мнение не разделял.

Это Петр Николаевич писал Деникину:

«Войска адмирала Колчака, предательски оставленные нами, были разбиты…»

Впрочем, Колчаку приписывали такое же преступное намерение: забвение Царицынского направления (для соединения с Деникиным) ради кратчайшего движения на Москву.

Антон Иванович считал это чушью и писал:

«Памфлеты разносили по свету поистине страшное обвинение: как Колчак и Деникин предавали друг друга и Россию…»

«Наш рабочий день начинался с семи часов и продолжался, почти непрерывно, до одиннадцати-двенадцати часов ночи, — рассказывает генерал Врангель. — Внимание приходилось уделять самым разнообразным вопросам: военным, внутренней и внешней политики, экономическим, финансовым…

Несмотря на все трудности, удалось покрывать нормальными доходами обыкновенные расходы… Бедный местными средствами Крым, конечно, не мог прокормить весь государственный аппарат и огромную армию. Хотя боевой состав войск не превышал 30–35 тысяч (не считая флота), но непомерно разросшийся тыл, десятки тысяч заполнявших госпиталя раненых, громадное число пленных, как находящихся в запасных частях, так и сосредоточенных в концентрационных лагерях, военно-учебные заведения, многочисленные тыловые учреждения, военные и морские управления, наконец, флот и морские учреждения — все это доводило численность находящихся на иждивении правительства ртов до 250–300 тысяч. Конечно, прокормить это количество было для государственной казны непосильно. Главную часть военного снабжения по-прежнему приходилось приобретать за границей за счет скудного нашего валютного фонда.

Единственным предметом вывоза оставался хлеб. Правительство через контрагентов продолжало усиленно закупать зерно в Северной Таврии… В порты было доставлено уже до полутора миллионов пудов и вывезено за границу до одного миллиона. Помимо того что зерно являлось единственным источником нашего вывоза, появление на западноевропейских рынках русского зерна из Крыма имело и большое политическое значение. Западноевропейские государства, и в частности Франция, жестоко пострадавшая за войну, испытывали большой недостаток в хлебе…

Переговоры поляков с представителями советской России начались[79]. Польская делегация прибыла в Ригу 5 (18) сентября…

Большевики, видимо, ясно отдавали себе отчет в обстановке. Учитывая, что так или иначе они достигнут с поляками соглашения, руководители советской власти решили покончить с другим врагом. Был выброшен ударный лозунг: «Все на Врангеля».

Несмотря на то что остатки красных армий безудержно откатывались перед польскими войсками на восток, красное командование все свободные резервы теперь бросало на юг.

В середине сентября стали поступать сведения о движении на юг с юго-западного участка польского фронта и красной кавалерии Буденного (1-й Конной армии)…»

Осенью 1920 г., накануне крушения белого Крыма, Владимир Львович Бурцев писал о Врангеле как о «воплощении идеи борьбы без компромиссов против большевиков…».

Бывший председатель и управляющий отдела иностранных дел Верховного управления Северной области Николай Васильевич Чайковский выразился тогда же о Врангеле как о «призванном к осуществлению почетной задачи знаменосца крестьянской революции против большевизма». Чайковский имел в виду земельные законы, принятые правительством Врангеля.

Опоздал барон со своими законами.

«Закон о земле» был опубликован 25 мая 1920 г., за считанные недели до решающих событий.

Закон вместе с дополнениями предусматривал:

— часть помещичьих земель (в имениях свыше 600 десятин) отходит в собственность крестьян с выкупом по пятикратной стоимости урожая с рассрочкой на двадцать пять лет;

— волостные земства и сельские общины должны явиться органами крестьянского самоуправления (вместо постылых Советов);

— рабочие, равно как и крестьяне, находятся под защитой государства от владельцев предприятий.

Петр Николаевич уповал на действие закона и поворот в настроении народа.

Врангель предвидел крушение белой армии. После заключения мира с Польшей большевики имеют возможность обрушить на Крым всю свою вооруженную мощь.