Охота на крокодила

Дом на Первомайской оказался мрачной пятиэтажкой, а нужный подъезд встретил нас зиянием своей зловещей пасти, эффект которого достигался полным отсутствием освещения и дверей. В дополнение этот домовый «оскал» источал жуткий миазм, одновременно обдававший нас с Ковалевым ароматами мочи, рвотной массы и жареной рыбы.

Майор предусмотрительно взял у патрульных фонарик, что позволило нам довольно быстро отыскать двадцать вторую квартиру. Оказалась она, естественно, не на втором этаже, где она обязательно находилась бы у нас в Японии, а на четвертом.

Ковалев осветил облупленный пластмассовый номерок на крашенной первый и последний раз лет тридцать назад двери и нажал на кнопку звонка. В отличие от неказистой двери звук звонка оказался весьма приятным и, я бы даже сказал, мелодичным. Майору пришлось нажать на кнопку еще несколько раз, прежде чем за дверью раздалось нечто похожее на шаги.

– Кто? – донесся из-за двери заспанный женский голос.

– Дед Пихто и Тарахто-сан! – представил нас заочно Ковалев.

– Идите в задницу! – послышалось в ответ.

– Ленка, ты давай дверь открывай! – приказал в момент посерьезневший майор. – Полиция! Майор Ковалев!

– Я вот сейчас правда ментуру позову! – не сдавалась за дверью хозяйка.

– Открывай, тебе говорят! Дело есть!

Щелкнул дверной замок, и в образовавшуюся щель выглянули полтора сонных голубых глаза и миловидный курносый носик. Ковалев поднес к нему свое удостоверение.

– Вы только поговорить или?.. – спросил носик.

– Пожрать у тебя есть чего? – поинтересовался майор.

– Вот так всегда, – вздохнула щель. – Сначала пожрать, потом поспать…

– Не до сна сейчас, – сообщил Ковалев. – Ответишь на пару вопросов, накормишь моего японского коллегу – и мы свалим. Обещаю.

– Японского? – удивленно протянул носик.

– Японского, – подтвердил майор. – Открывай!

Ленкина крепость наконец-то сдалась, и нашим взглядам предстала белокурая пышечка-булочка, закутанная в легкомысленный халатик, прикрывающий лишь истоки толстеньких, но удивительно правильных по своей форме бедер. При всей корпулентности обладательница кустодиевских гендерных достоинств выглядела весьма привлекательно, и мне сразу стало понятно, почему эта дамочка пользуется такой популярностью среди различных слоев живущего на полную катушку ванинского населения. Ей было явно не больше сорока, ночное отсутствие косметики ее ничуть не портило и не старило. Верхняя часть халатика едва удерживала от публичного обнажения две пухлые булочки размера XXXL. Вся она буквально дышала женским здоровьем и мужской похотью, и мне стоило немалых усилий удержаться и не потрогать ее за грудь или за призывно выпирающий из-под гладкого блестящего шелка животик.

Ковалев же удержаться не смог. Он взял Ленку за левую руку и аккуратно вывернул ее внутренней стороной предплечья вверх.

– Вы что, по наркоте, что ли? – недовольно воскликнула она, выдергивая из правой руки Ковалева свой левый локоть, на сгибе которого мы с ним успели разглядеть несколько блеклых фиолетовых точек.

– Ты одна? – спросил Ковалев и посмотрел на несколько пар женской обуви у себя под ногами.

Никаких намеков на мужские башмаки в прихожей не было.

– Одна, – кивнула она.

– Пошли в кухню, – приказал майор.

– В кухню?

Ковалев указал на меня.

– Товарищ японский майор кушать хочет. Он сегодня не ужинал. Покорми его, а я пока тебя кое о чем поспрашиваю. Понятно?

– Понятно-понятно, – буркнула она и провела нас в кухню.

Принимая во внимание ту сомнительную репутацию, которую в моем сознании заочно приобрела за последний час хозяйка квартиры, следовало признать, что кухня выглядела весьма прилично. Мы с майором автоматически попытались разглядеть следы последнего приема гостя мужского пола, но так ничего и не разглядели. Обновление кухни Ленка закончила, судя по всему, лет пятнадцать назад. Шкафчики, полочки, холодильник, плита – все несло на себе тяжелую советскую печать, но выглядело довольно чистым и аккуратным.

– Вам чего поесть-то? – спросила у меня хозяйка. – Вы по-русски-то понимаете?

– Понимаю, – кивнул я не столько из вежливости, сколько из непреодолимого желания лишний раз полюбоваться способными поднять покойника из могилы полукружьями белых грудей.

– Так чего хотите?

Ленка инстинктивно задернула грудь воротником халатика, отчего ее не менее призывные бедра обнажились вплоть до самого причинного места, обтянутого тугим красным нейлоном.

– Ты поди накинь что-нибудь на себя, а то нам правда не до еды будет, – потребовал Ковалев, со взглядом которого пересекались последние две минуты мои во всех смыслах оголодавшие глаза.

– Сейчас, – ответила она. – Только чайник поставлю. Вы садитесь, чего стоять-то!

– Да уж, устоять в такой ситуации трудно, – заметил я.

– Не устоишь – жену рассмешишь! – парировал Ковалев.

– Тоже верно, – согласился я.