Идея чрезвычайно опасного преступника или преступления, ради которого стоит подправить законодательство, сделать его более быстрым на расправу, более радикальным и суровым, осеняет все репрессии. Сейчас, в начале XXI века, самым страшными преступниками признаны террористы. В нашей стране на роль особого преступления претендует коррупция. И вот первая поспешная попытка защититься. Солидные юристы и общественные деятели берут на себя роль «государственных защитников». Они выступают с предложением о введении нового законодательства, на всех уровнях власти дискутируется предложение об отмене
Реальность терактов и коррупции не ставится под сомнение. Эти преступления — беда нашего времени. Но любые радикальные меры в масштабах целой страны есть не что иное, как ужесточение режима, которое затронет права и свободы всех граждан. Отмена презумпции невиновности разрушает элементарные основы безопасного существования личности. Теоретически каждый может оказаться в «зоне безответности», когда ты можешь быть обвинен, а дальше — оправдывайся, если сможешь.
Конфискация же имущества по десяткам статей Уголовного кодекса слишком большой соблазн. Мало того, что «могут конфисковать все оптом, имущество и преступника, и его родственников, что на практике частенько и случается» (
Так что отмена презумпции невиновности для некой категории лиц плюс конфискация суммируются в уже знакомую нам по далекой и недавней истории предпосылку для всевозможных преследований, переходящих в «охоту на ведьм».
Карнавал на крови
…Миф порождает события.
Когда миф превращается в действительность, чья это победа — материалистов или идеалистов?
Одним из ликов охоты на ведьм оказывается нечто, весьма напоминающее странный карнавал, карнавал на крови. Террор и маниакальная подозрительность оказываются благодатной почвой для почти что карнавальных искажений социального порядка. Законы мирной жизни теряют силу. Вековые ценности опровергаются. «Верх» и «низ» легко меняются местами. По принципу «Кто был никем, тот станет всем». Этот лозунг революционных преобразований, поднятый на щит в ХХ веке, универсален по своей сути, как формула насильственного внедрения в жизнь нового социального порядка. Она программирует гонения, и в любом веке, будь то XVI, XVII или XX, она проявляется в карнавальном и абсурдном разрушении незыблемых в обычных условиях сословных границ и привилегий. Наверху социальной пирамиды оказывается гонитель, охотник, ярый блюститель нового порядка, ибо только эти качества востребованы во времена репрессий.
Откровенное и циничное письмо жене одного из преследователей ведьм, вознесенных потоком репрессий на высшие ступени общественной иерархии, наглядно демонстрирует новый социальный порядок: «Лиза, благодари Господа за то, что ты принадлежишь мне, поскольку выше, чем я взобрался, взобраться уже невозможно. Я обладаю всей полнотой власти над богатым и бедным, над молодым и старым, над мужчиной и женщиной, мальчиком и девочкой, слугой и служанкой, горожанином и крестьянином, рыцарем и дворянином, врачом и лиценциатом, мастером и бакалавром. Я знаю все их хитрости, и ты должна благодарить Господа за это» (цит. по:
Питер Брейгель. Фрагменты из гравюр:
Питер Брейгель. Фрагменты из гравюр:
Питер Брейгель. Фрагменты из гравюр:
Упоение собственным величием, желание унизить, морально уничтожить, воспользоваться нечаянным «подарком судьбы» и взять реванш за собственную бездарность у эсэсовца, глумящегося над профессором в нацистском концлагере, звучат еще более убого: «Вы привыкли быть профессором. Ну а сейчас вы больше не профессор. Вы уже не шишка. Сейчас вы всего лишь карлик. Самый маленький. Сейчас я большой человек» (цит. по:
Иероним Босх.