Охотница

– Я Охотник Трев. Ты еще не знаешь: мы тут собираемся после ужина в главной гостиной, так что если захочешь, присоединяйся, – сказал он и подмигнул. – У нас есть попкорн: с карамелью, с сыром, сладкий с корицей и масляный…

Вот если бы он не сказал про попкорн, я бы вежливо отказалась. Но попкорн! Я его обожаю. Мы делали масляный попкорн дома, это у нас было вроде лакомства, но все остальные, которые он перечислил, я никогда не пробовала. Поэтому у меня тут же потекли слюнки. Ммм, вкусненький, горячий, соленый… Для попкорна всегда время найдется.

– Уже иду, – ответила я.

Я натянула мягкие серые штаны и мешковатую темную кофту, отыскала домашнюю обувь помягче и сказала перскому:

– Главная гостиная.

Почему-то у меня мелькнула мысль, что там будет Джош, – я глянула в зеркало, проверяя, в порядке ли прическа.

И тут же обругала себя за глупость. Ну откуда там взяться Джошу? Здесь же живут Охотники, а не Псаймоны. К тому же он дядин личный помощник. Он наверняка занят.

И опять штаб показался мне до странности пустым. В коридорах мне попался всего один человек, да и того я видела издали. Где же люди, которые готовят еду, прибираются? В Монастыре ты то и дело на кого-то натыкаешься…

Правда, в Монастыре все встают в одно и то же время. Ночью на Охоту никто не ходит, разве только по крайней необходимости. Скажем, если пришлецы утащат ребенка в одном из поселений. Так-то в Монастыре и в Сэфхэвене живут три тысячи человек. А тут, в штабе, – сотен пять. Да и то от силы.

И эти пять сотен в дозоры ходят посменно, значит, по меньшей мере треть сейчас отсыпается. А другая треть в дозоре. А Элита занята чем-то большим и важным.

Главная гостиная чем-то даже напоминала общинный зал, когда мы собирались там что-то посмотреть на большом экране. Тут тоже был здоровенный видэкран и много ужасно удобных кресел и диванов с мягкой обивкой и низеньких столиков с тарелками попкорна. В креслах и на диванах расселся народ; все были, как и я, в свободной одежде.

Когда я вошла, изображение на экране застыло и все, как по команде, обернулись ко мне.

– Эхм… привет, – сказала я в полной тишине. – Я Рада.

Мне навстречу поднялся парень, который пригласил меня сюда:

– Охотник Трев. Давай к нам! – позвал он.

И тут же все загомонили: кто-то называл свое имя, кто-то предлагал кресло, кто-то показывал мне, где еда и напитки. Кончилось тем, что я утонула в глубоком кресле с миской попкорна и пряным холодным чаем в руках. И только тогда я поняла, зачем они все тут собрались.

Они просматривали непорезанные ролики своих Охот. И при этом не издевались друг над другом. Подтрунивали немножко – это да, но совсем беззлобно.

– Реджи, я тебя умоляю! – простонал кто-то, когда из ролика выяснилось, что этот самый Реджи уложил всего-навсего красного колпака. – И это, по-твоему, Охота?

– Это был здоровенный колпак! – беспомощно отбивался Реджи. – Он мне как напрыгнет на плечо! С ножом!

Все (ну то есть все, кроме меня) тут же принялись кидаться в Реджи попкорном. Если Охота была посерьезнее, ребята то и дело останавливали ролик, разбирали по косточкам все увиденное, задавали вопросы. Или подшучивали. Одна девочка, например, очень глупо выглядела в ролике: у нее в уголке рта торчал высунутый кончик языка, а она тем временем поливала громадных жуков очередями из маленького автомата.

А потом дошла очередь и до моего ролика. Я зависла, не донеся попкорн до рта. Только одна мысль крутилась у меня в голове: «Что они обо мне скажут?» Они-то все между собой друзья, а я чужая.

Тем временем ролик крутился; вот мы с Карли выставили защиты, вот на экране возник рой ноккеров. Кто-то ругнулся.

– А это еще… Что это за твари?! – выдохнул кто-то.

Ролик остановили, и все уставились на меня.

– Это… это томминоккеры, – писклявым голосом ответила я.

Только я это сказала – экран располовинился, и на правой половине всплыла вики-статья с картинкой о томминоккерах.

– Рудники и пещеры, – прочел вслух Трев.

– Излучают страх? Плохие новости для цивов, – обеспокоенно заметила Сара – та девочка с высунутым языком и автоматом.

Все опять посмотрели на меня.

– Они не выходят из-под земли, – уже более уверенно прибавила я. – Наши шахтеры даже пытались их выманить наружу: нипочем не идут. Сами они туннелей не роют, в подвалы пробираться не должны.

Ролик запустили снова, и все смотрели его жадно, внимательно, несколько раз ставили на паузу и засыпа́ли меня вопросами. Один парень сказанул кое-что неприличное насчет ноккеровых причиндалов (если честно, набедренные повязки у ноккеров – только для виду). И я тут же покраснела. И еще сильнее покраснела, когда Сара это заметила и давай меня дразнить. Тогда я осмелела и кинула в нее попкорном, а она поймала его на лету и с ухмылкой слопала. И все эти ребята вдруг сделались моими друзьями. Мне с ними было примерно как с Охотниками на Горе. Разве что здесь народ был не такой серьезный.