Оковы для ари

Теперь на лице Адельмара играла меланхоличная улыбка, при виде которой захотелось стать гусеницей и забраться в свой собственный кокон. Лишь бы только ее не видеть. Не видеть, как в полумраке подземелья безумной решимостью горят глаза моего теперь уже точно тюремщика.

– Я благодарен за то, что спасла ее. И в какой-то мере мне даже жаль убивать тебя, Аня. Если бы имелся другой способ извлечь силу, возможно, ты бы осталась жива. Увы, его нет. Ты милая девочка. – Прикосновение к щеке, почти нежное, а чувство такое, будто лезвием бритвы медленно проводит по коже, оставляя на ней глубокую кровавую борозду. – Но даже милые девочки совершают ошибки. Твоя заключается в том, что стала его женой. Его ари. За это и будешь расплачиваться.

Грубо схватив меня за плечи, маг ударил ногой дверь соседней клетки. Зашвырнул внутрь, как мешок с ненужной ветошью, а не сосуд со столь желанной для него силой.

– Девочки, не скучайте, – попрощался язвительно.

Щелкнул замок, погасли факелы, а следом и шаги на лестнице стихли. И дальше тишину нарушали только тихие всхлипы Олеандры и адресованные Талврину проклятия, которые я цедила сквозь зубы не переставая.

Вместе с обещаниями отомстить мерзавцу за каждую минуту, превращенную его стараниями в кошмар.

* * *

Не знаю, сколько так просидела, вглядываясь в стянувшуюся вокруг тьму подземелья. Вокруг меня и Олеандры, с которой нас разделяла изрезанная временем толща камня. Постепенно девушка успокоилась, затихла. Я тоже, пусть и не сразу, сумела привести в порядок мысли. А пока приводила, чуть руки себе не отгрызла – так не терпелось избавиться от треклятых браслетов. Не надень я их тогда, и Скальде быстренько бы нашел меня. Но теперь-то чего сокрушаться. Поздно пить боржоми, Аня.

Наконец, обуздав эмоции и страхи, сумела «нащупать» в себе ледяное наследие про€клятых и облегченно выдохнула. Значит, эта дрянь замагиченная никак не влияет на мою силу. Хорошо. Нет, просто отлично! Мы (я и магия Скальде) еще покажем этому дракононенавистнику, где раки зимуют! Отправим зимовать к тем самым ракам.

А если серьезно, я не собиралась геройствовать. Пусть его великолепие потом превращает Талврина в граниту – этакий десерт по-итальянски и скармливает дольгаттам. Мне же нужно просто дождаться ночи, выбраться отсюда каким-то образом и вместе с Олеандрой улепетывать из Салейма на фальвах. Как можно быстрее. Как можно дальше.

– Скажи, как ты здесь оказалась?

Горький вздох и тихие слова, приглушаемые толстой кладкой:

– Мы познакомились на балу, устроенном в честь его сестры. Я ведь тоже из Рассветного королевства. Как и жених эсселин Ариэллы. Хорошо помню пир, танцы… Вместе со всеми я праздновала помолвку эррола Хильдебальда. Была там с родителями и младшим братом. А потом… Наступил вечер. Я вышла в сад подышать воздухом, полюбоваться на звезды. Увидела приближающегося ко мне Талврина, и… – Пленница замолчала, выдохнула резко: – Сознание как будто взорвалось! Я не соображала, что творю. Сама, добровольно последовала за ним. Сама загнала себя в ловушку.

Нет, ну каков мерзавец! Ведь точно такой же трюк он проделал и со мной! Вполне возможно, не напиши я тогда Талврину, все равно нашел бы способ до меня добраться, раз уж вознамерился отомстить Скальде. А так, упростила ему задачу.

Нет бы похитить ее лучезарность, когда в этом теле тусовалась настоящая Фьярра. Но, видно, моя копия родилась под счастливой звездой. А я под какой-то чертовой черной дырой.

– И давно он тебя здесь держит?

– Сначала меня поселили в покоях княжны, – бесцветно отозвалась девушка. – Но я не желала мириться с ролью рабыни, и Адельмар разозлился. Так и оказалась в подземелье, – закончила чуть слышно, горько всхлипнув. – Если все, что он сказал, – правда… Если проведет этот обряд, мы… погибнем!

– На том свете будет обряды проводить.

Я снова почувствовала, что начинаю захлебываться злостью, и пообещала пленнице, что очень скоро ее мучения закончатся. А для Адельмара все самое «прекрасное» только начнется.

Спустя где-то час, громко стуча по лестнице башмаками, явилась Гритта с подносом и слабо тлеющим огарком. Служанка и прежде не проявляла особого почтения, а теперь при виде нас скривилась так, будто только что нюхнула нашатыря. Из-за гримасы презрения одутловатое лицо некрасиво сморщилось, став похожим на передержанное в микроволновке яблоко, и даже золотые блики пламени не сумели смягчить искаженные пренебрежением черты.

– Ваш ужин. – Надзирательница схватила со стола ключ и отперла сначала камеру Олеандры, а потом и мою. – Ну что, доигралась, девочка? Тагрова принцесска! – Шлепнула миской по полу, расплескав половину ее содержимого.

С трудом подавив в себе порыв – нацепить на стерву ледяной намордник, которые я любила и умела производить, в кои-то веки решила действовать не на эмоциях. Буду придерживаться первоначального плана – побег под покровом ночи, а не схватка со всей адельмаровской сворой.

– Мне же лучше, не придется с тобой возиться, – сказала Гритта, как будто выплюнула.