Оковы для ари

– Но именно они положат конец эпохе драконов, – с самым довольным видом изрек Талврин.

– Чокнутый…

– Если алианы лишатся того, что делает их особенными, – способности принимать драконью магию и передавать ее своим детям, тальденам станет не с кем делиться наследием предков. Не пройдет и столетия, как драконы вымрут. От них останутся лишь горькие воспоминания и предания, которые однажды превратятся в мифы.

Нет, мне определенно везет на психов.

С князем и княгиней Талврин я была знакома только шапочно, поэтому не могла сказать, далеко ли от яблони (их сиятельств) укатилось вот это конкретное яблоко. С виду спелое, красивое, а внутри все гнилое. И уж точно оно и рядом не валялось с наливным яблочком – моей подругой алианой.

Даже боюсь предположить, каково будет Ариэлле, когда узнает о чудовищных замыслах брата. О том, какое он сам чудовище. Чертов серийный убийца.

Вот только если не выберусь отсюда, может статься, правды Элла никогда и не узнает, а Адельмар продолжит проводить свои гнусные опыты. Подумала так и поклялась любой ценой спастись самой и во что бы то ни стало предотвратить драконий геноцид.

Талврин тем временем, не догадываясь о моих мыслях, с упоением продолжал рассказывать, насколько он двинутый и сколько у него в башке не хватает запчастей:

– Путем проб и ошибок удалось выяснить: для ритуала, который положит конец бесчинствам тальденов, мне потребуются алиана-девственница (к сожалению, Олеандрой придется пожертвовать) и сила самого могущественного рода Адальфивы. До сих пор я терпел неудачи. А все от того, что приходилось иметь дело с неоперившимися птенцами. Ведь это лишь жалкие крохи магии, по сравнению с той, которой владеешь ты, Аня.

Я снова попятилась от маньяка, мечтая оказаться от него как можно дальше. Отступив к клетке, в которой тот держал несчастную пленницу, ободряюще сжала ледяную ладошку, протянутую меж прутьями решетки.

– Последствий ритуала не избежит никто. Жемчужины Адальфивы наконец перестанут быть магнитами для силы, превратятся в обычных девушек. Поэтому не смотри на меня так, Аня. Я их спасаю. Не будет больше элири, моркант, презираемых собственными братьями. Не будет отборов! На которых алианы превращаются в безвольных, влюбленных кукол. Поверь, мир без драконов станет лучше.

Сказал сумасшедший, возомнивший себя Господом Богом.

– А Ариэлла что же? Талврин, ау-у-у… У тебя ведь сестра алиана. Которая вообще-то выходит замуж! За тальдена, если запамятовал. То-то она «обрадуется», когда Хильдебальд после первой брачной ночи отправит ее обратно в замок к папеньке или предложит должность рабыни.

В ответ Адельмар неопределенно хмыкнул. Вальяжно развалившись на стуле, скрестил на груди руки. По железобетонной физиономии, по расслабленно-безмятежной позе я поняла: маг ни за что не отступит. Ведь он уверен, что оказывает сестре и всем остальным «жемчужинам Адальфивы» огромнейшую услугу.

– Откуда в тебе это, Талврин? Столько желчи, столько яда. Ненависти к тальденам. – Мой голос дрожал, и вместе с ним дрожала я вся: от с трудом сдерживаемой ярости и из последних сил приглушаемого отчаяния. – Что такого тебе сделал Скальде, что тебя при одном только звучании его имени едва не выворачивает?!

Вот и сейчас чуть не вывернуло, отчего лицо хозяина Салейма исказилось в страшном, жутком оскале. Но по крайней мере с такой уродливой гримасой он смотрелся натурально.

Был настоящим.

– Нет, Аня, откуда это в тебе?

Отпружинившись от сиденья, в одно мгновение Адельмар оказался со мною рядом. Дрожащие пальцы девушки выскользнули из моей руки. Алиана судорожно всхлипнула и поспешила отползти. Жаль я, зажатая между Талврином и прутьями решетки, не могла последовать ее примеру.

– Откуда в тебе эта любовь к убийце? – свистящий шепот, как шипение змеи. – И ведь он не единственный дракон, отнявший, разрушивший чужие жизни.

– Если ты о Мавене…

Но Талврин меня перебил. Резко, жестко, превращая каждое слово в больно ранящий острый осколок:

– Я о девушке, которую любил. Которую твой муж безжалостно уничтожил. А теперь я уничтожу его, отниму у Ледяного самое дорогое.

Губы мага растянулись в безумной улыбке.

Стало ясно, все эти недели Адельмар жил одной-единственной мечтою – отомстить через меня Герхильду.

– Мне было нечего предложить Мавене. Разве что только свое имя. Но герцог Кимрейгес посчитал, что обычный маг, пусть и будущий князь, – неподходящая для его дочери партия, и Мавену отправили на отбор в Ледяной Лог. Где она погибла. Погибла из-за чудовища, ради которого ты вернулась в наш мир! Но и этого Герхильду показалось недостаточно. Спустя год он пожелал мою сестру. Я думал, что с ума сойду!

– Уже. Ты уже сошел, – заметила справедливости ради, но под полыхнувшим яростью взглядом благоразумно притихла.

– Я требовал, умолял отца не отпускать Ариэллу в столицу. Но князь, ослепленный желанием породниться с императорским родом, не послушал меня.