Оля

Все молчали. Я смотрела на них и пыталась понять, что их собрало здесь всех вместе. Может, они наконец-то почувствовали себя семьей? И горе заставило их сплотить ряды?

Светлана в который раз шумно высморкалась и внезапно заявила:

– Это ты убила отца. Я знаю.

Тишина, повисшая в гостиной, была практически осязаемой.

Элеонора Константиновна, которой было адресовано это обвинение, медленно повернула голову в сторону падчерицы.

Я ждала, что она начнет возмущенно защищаться. Ну, или хоть как-то проявит свое негодование. Но она молчала. Темные очки закрывали половину ее лица. Были видны лишь заострившийся нос и ярко-красные губы, сжатые в узкую полоску.

Мне было очень интересно, что последует дальше. И Светлана не заставила себя ждать.

– Ты никогда не любила его. И ты изменяла ему!

Кирилл откинулся на спинку дивана. Похоже, таблетка действовала. Он порозовел и начал улыбаться. Правда, улыбка у него была не очень хорошей.

Элеонора Константиновна взяла со столика сигареты с зажигалкой и не спеша закурила. Выпустила в потолок струю дыма и ровным голосом спросила:

– Ты следила за мной?

– Ну почему я? – усмехнулась Светлана. – Я наняла детектива, чтобы он раскопал все твои грязные проделки.

Так вот кто это был, тот мужчина в темной машине! Похоже, он решил, что объект его слежки может заплатить ему больше, чем тот, кто его нанял. Но он ошибся.

– Зачем мне было убивать твоего отца? Он и так умирал, – резонно заметила Элеонора Константиновна.

Светлана нервно дернула плечом.

– Ты боялась, что он разведется с тобой.

Тонкие красные губы дрогнули. Вероятно, то была улыбка.

– Это правда! – начала горячиться Светлана. – Он бы развелся с тобой. Он хотел этого, я знаю!

Элеонора Константиновна осторожно стряхнула пепел в хрустальную пепельницу. Чем сильнее распалялась ее падчерица, тем спокойнее становилась она.

– Ты шлюха! – выкрикнула Светлана. – Я видела фотографии всех этих мужчин. Хотелось бы мне знать, что они в тебе нашли, – закончила она язвительно.

– Спроси у своего мужа, – предложила Элеонора Константиновна и глубоко затянулась.

Светлана онемела. Кирилл засмеялся. Он, похоже, получал истинное удовольствие от происходящего.

Когда смысл сказанного дошел до его сводной сестры, она поднялась, белая как мел, и раскрыла рот, намереваясь ответить мачехе.

В это мгновение в прихожей раздался звонок. Светлана закрыла рот и села на место. Ее душила ненависть, но правила приличия взяли верх.

Через пару минут в гостиную вошел пожилой обрюзгший господин, и Элеонора Константиновна представила его присутствующим. Это был господин Садовников, нотариус.

Он с порога заявил, что у него очень мало времени, и предложил немедленно вскрыть завещание покойного.

Элеонора Константиновна велела мне выйти. Я было подчинилась, но он остановил меня властным движением руки.

– Вы Ольга Смирновская? – спросил нотариус, строго глянув на меня сквозь толстые стекла очков.

Я, оробев, кивнула.

– Останьтесь, – сказал господин Садовников, и я снова села в кресло.

Элеонора Константиновна промолчала.

Нотариус с соблюдением всех формальностей засвидетельствовал нетронутость печати на документе, ловко вскрыл конверт и начал читать завещание.

Я не понимала и половины из его слов и только смотрела, как слушают другие.

По довольному виду Кирилла было ясно, что он не обижен. Светлана на время забыла о своих распрях с мачехой и подалась вперед, чтобы ничего не упустить. Элеонора Константиновна невозмутимо курила.

Я внимательно наблюдала за реакцией окружающих и очнулась только тогда, когда услышала свое имя.

– … Смирновской Ольге Даниловне оплату полного курса обучения в любом высшем учебном заведении по ее выбору и, кроме того, ежемесячную выплату в размере десяти тысяч рублей в течение всего периода обучения…

Светлана ахнула. Элеонора Константиновна уронила пепел на ковер. Кирилл побледнел.

А у меня зазвенело в ушах.

Нотариус дочитал документ до конца, огласил дату и время составления завещания и продемонстрировал окружающим подпись завещателя. Затем предложил в любое удобное время забрать у него заверенную копию документа, пожал руку Кириллу, поклонился дамам, в том числе и мне, и удалился.

Гробовую тишину прервал визг Светланы.

– Мерзавка! Это ты убила его!

Я так растерялась, что потеряла дар речи и молча смотрела в их лица, на которых было написано одинаковое выражение. Они мгновенно забыли о своей вражде и объединились против нового общего врага.

– Как вы можете так говорить, Светлана Викторовна! – сказала я дрожащим голосом, придя в себя. – Виктор Петрович стал мне родным человеком. Практически отцом.

Кирилл поднялся со своего места.

– Ну, я-то знаю, что значит для тебя «отец», – промурлыкал он.

И тут мне стало страшно.

– Мамуля, Светик, познакомьтесь. Это Смирновская Ольга Даниловна…

Женщины смотрели на него с недоумением.

– Вы полагали, что знаете ее? Хм… Не торопитесь. А знаете ли вы, что Ольга Даниловна проходила свидетелем по делу об убийстве своего отца и только по малолетству и по причине мягкотелости судей не была привлечена к уголовной ответственности?