Омут памяти

Третий путь — образование рядом с КПСС новых политических партий и движений, что, собственно, и произошло. Мне представляется, что формула "единства" в КПСС нанесла в этот момент непоправимый удар по развитию демократии, когда руководство партии вместо реальных земных дел сосредоточилось на карательных мерах против "отступников", то есть впало в истерику.

В стране еще не было многопартийной системы с ее специфическими навыками и институтами. Не было устоявшейся системы новых Советов. Не было экономической базы новой власти и экономической свободы для населения. А значит, по большому счету не существовало и демократии — была лишь демократизация, то есть движение в сторону демократии, которому потребуются многие годы и десятилетия для своего закрепления в сознании и организации общества.

Формально съезд вроде бы сделал определенные шаги по созданию демократических "предохранителей" от возврата назад. Но главное противоречие так и осталось. В содержательном плане Перестройка отвергала многие прежние представления, гипотезы, подходы. Но методологически она их повторила, оставаясь концепцией и практикой революции "сверху". Настаивая на этом своем качестве, она была обречена на новый авторитаризм, что и нашло потом свое выражение в требованиях "твердой руки", "власти порядка", "чрезвычайных мер".

Думается, долговременный результат съезда заключается в том, что он дополнительными гвоздями заколотил дверь в сталинистское прошлое. Взломать ее стало труднее. Но в конечном счете партии вновь недостало ни мудрости, ни предвидения, чтобы влиться в русло реальной жизни. И в сущности, не выглядит парадоксальным, что после съезда партийная элита поехала явно и открыто в еще более реакционную сторону. В процессе самопожирания и одновременно в борьбе за выживание партийная номенклатура в 1991 году, фактически арестовав Горбачева, пошла на антигосударственный мятеж, чем, к счастью России, погубила и саму себя.

Партию никто не побеждал, она покончила жизнь самоубийством. Кровавое насилие большевизма исчерпало свой ресурс. Наступило время чиновничьего произвола.

Глава одиннадцатая

Двоевластие

Лесные и степные пожары нередко гасят встречным палом: на пути огня поджигают лес, траву или хлеб, два смерча, сцепившись, гасят друг друга. Два смерча, пожирая друг друга, бушевали и в советской стране: партия коммунистов и партия чекистов. Была и такая партия — чекистская, хотя каждый чекист формально был коммунистом. А с другой стороны, как я уже писал, чекисты последовательно и упорно добивались того, чтобы каждый коммунист был осведомителем.

Ленин Дзержинского в клан "вождей", то есть в Политбюро, не вводил. Сталин позволил Дзержинскому дорасти до кандидата в "вожди". Ни Менжинского, ни Ягоду, ни Ежова Сталин в Политбюро не пустил. Там, правда, оказался Берия, но личные осведомители вождя, а их было немало, завели досье и на Берию. А Ягода подслушивал и Сталина.

К началу 50-х годов дни Берии, как считали доверенные люди "отца всех народов", были сочтены. Помню конец 1952 года. Я работал тогда в Ярославском обкоме КПСС. Однажды утром собрал нас первый секретарь Лукьянов и сказал, что получил "Закрытое письмо ЦК КПСС" (тогда часто практиковалась такая форма политической мобилизации). По взволнованному лицу Лукьянова было видно, что речь идет о чем-то очень важном. Письмо было посвящено так называемому мингрельскому делу. Не все сразу поняли, что за этим стоит. Но как-то с уха на ухо дошло, что "главным мингрелом" является Берия. Пришел и его черед. Но у диктатора времени оставалось меньше, чем у Берии.

"Утром пятого (марта) у Сталина появилась рвота кровью: эта рвота привела к упадку пульса, кровяное давление упало, — вспоминал доктор Мясников. — И это явление нас несколько озадачило — как это объяснить? Врачи же почему-то не удосужились взять рвоту на исследование".

Много, очень много тайн "застрелил" генерал Батицкий, пустивший пулю в Берию. Приговоренному к смерти в последнем слове отказали. Международный фонд "Демократия" издал полную стенограмму пленума ЦК по Берии и другие связанные с этим делом документы. Этот пленум подвел один из промежуточных итогов двоевластия: партия на сей раз временно взяла контроль над своим напарником.

До этого царствовало двоевластие. Сталин, будучи абсолютным диктатором, одной рукой держал за горло партию, другой — чекистов. Микоян, выступая с докладом на 20-летнем юбилее ВЧК-ОГПУ-НКВД, заявил: "Каждый гражданин СССР — сотрудник НКВД". В то время чекисты душили партию. А когда уничтожили большевиков "ленинского призыва", Сталин, убрав Ежова, руками Берии разгромил старую гвардию чекистов.