Она исчезла

— Естественно. Отдал. На второй раз — два лимона попросил. Снова вернул. На третий ему выделили четыре. И снова полный успех, все довольны: водка-виски-джин-текила реализованы, прибыль получена, кредит выплачен, проценты тоже. Тогда Ружгин занял у деда Ибрагима шесть лямов зеленью. И вот теперь исчез с концами.

— Предполагаешь, вся та история на яхте не случайность?

— Уверен.

— Ох! Я бы остерегся хазар на такие бабки кидать. Да на любые опасно! Хоть на десять копеек.

— Я тоже. Но безумству храбрых поем мы песню.

А вот как разворачивалось официальное расследование двойного убийства на яхте «Валерия», Георгий Степанович не знал.

Следаку звонить не стал.

Но однажды — кажется, следующей весной — случайно встретил того: разумеется, опять в ресторане. Где еще с подобным обжорой повстречаешься! На этот раз в «Пропаганде» на углу Невского и Фонтанки, и правоохранитель, что удивительно для его вялого темперамента, ужинал с девушкой. А может, то дочка его была. Они с Георгием Степановичем встретились глазами, но следователь не узнал его — или сделал вид.

Г. С. тоже был не один и тоже с девушкой. С женой они тогда то сходились, то расходились — его как раз настиг, как он думал, кризис среднего возраста. Помнится, сказал своей спутнице: «Вера, подожди!» — и подсел к следователю за столик. И сразу — умел входить людям в доверие — начал работать через девушку, нахваливать ей спутника: какой тот зоркий, смелый, прозорливый и неподкупный. Выпил он к тому моменту изрядно, вот и раскрепостился.

Следак, разумеется, растаял. Они отошли к стойке, махнули вискаря, и он рассказал Георгию Степановичу, что то дело с двойным убийством на катере закрыто в связи со смертью подозреваемого. Статья двадцать четвертая УПК РФ.

— В связи со смертью? А что, обнаружили в итоге тело?

— Нет, не обнаружили. Но, учитывая обстоятельства, он был признан умершим.

— А какие такие обстоятельства? — на голубом глазу вопросил Георгий Степанович. — Откуда вы про них узнали?

— Матроса нашли, который на яхте в ту ночь был.

— Да? И что он показал?

Следак повторил в общих чертах рассказ Миньки, который тот сгрузил Георгию Михайловичу в тот памятный вечер по пути с Черняховского на Ваську.

— И где ты отыскал того свидетеля?

— А он в армии. В Читинской области служит.

— Ездил его допрашивать?

— Зачем? Местная военная прокуратура постаралась.

— А девчонку вторую, которая тоже вроде была свидетелем, отыскали?

— Откуда ты знаешь, что была еще и вторая?

— Имеются у меня и другие источники, кроме тебя.

— Нет, ее так и не обнаружили. А для чего? И без нее все ясно.

В тот момент Георгий Степанович впервые подумал: «Возможно, не все так очевидно. И в самом деле, и в рассказе Миньки».

Парень, возможно, вступил в сговор с исчезнувшим Ружгиным. И события в ту ночь на яхте развивались совсем иным образом, чем он рассказывал.

Прошли годы. Наемный киллер убил в 2009 году деда Ибрагима. Руководство в хазарской ОПГ перешло (как слышал Георгий Степанович) к кунаку его и помощнику Тимуру.

Он сам разошелся с женой, пожил с Верой, потом с другой девушкой и вернулся к жене. Затем ушел от нее окончательно.

Но это к делу не относилось.

А вот хазары — да.

Римма

За час по ЦКАД они донеслись до скоростной М11.

Синичкин рулил, как всегда, расслабленно, но уверенно.

— А может, и вправду дело в том чуваке с яхты? — вопросил он. — Из две тысячи пятого года? Что ты про него запомнила?

— Ничего, — огрызнулась она. — Богатый папик, желавший сладких развлечений.

— Твоя подружка готова была, как ты говоришь, их ему предоставить и без дополнительной оплаты. Почему же он не?..

— Откуда я знаю! Может, в итоге надеялся соорудить тройничок?

— А может, та игра была частью плана?.. Скажи, ты всерьез ему тогда по затылку бутылкой врезала?

— Еще как!

— Не промахнулась?

— Нет, и в сговоре с ним не была, если ты об этом.

— Тебе я верю, моя дорогая. Ты вообще единственный в моей жизни человек, которому я верю.

— Спасибо и на этом.

— А скажи, Римма Анатольевна, как бы ты того папика описала? Вот сейчас, с высоты своего теперешнего опыта, в том числе разыскного?

Девушка задумалась.

— Ты знаешь, мне показалось, он сидел. Именно не приблатненный был, как большинство коммерсов тогда, а конкретно отсидевший.

— Как ты поняла?

— Интонации, ухватки. Манера речи.

— Татуировки?

— Нет, не видела.

— Это на руках. А на теле?

— Сколько тебе объяснять! Не спала я с ним.

— Может, какие-то особые приметы? Родимое пятно, нет пальца на ноге?

— Не, ничего такого не заметила.

— А как вообще дело было? Вот он вышел на палубу. Стал куражиться, размахивать пистолетом, потом стрелять — в капитана, в твою подружку. Он одетый был?

— Нет. Переоделся. Он же купаться собирался и нас в залив тащить. В халате белом махровом и плавках.

— Значит, плавки ты углядела?

— Да, он же перед тем, как я его ударила, совсем разнагишился, халат скинул и в них одних остался.

На объездной дороге вокруг Твери заправились.

Синичкин с «левого» телефона кому-то позвонил. Проворковал: