Опаленная колыбель

— Да, Серж, — Фейнман усмехается. — Как это ни странно звучит, именно любовь. А что эта любовь до гроба — это уже частности. Но главная цель Дядюшки — это уменьшение количества людских страданий. И тактические приоритеты он выбирает в соответствии с этим требованием. Если на одной чаше весов сто тысяч умеренно обеспокоенных жителей подземного города, а на другой — один человек, но в паническом ужасе, Дядюшка выберет именно его, и бросит все силы, чтобы уменьшить его страдания. Как вы верно заметили, имперцы пользуются этим эмпирически выведенным приемом, чтобы сдерживать натиск диких роботов в критических ситуациях…

— Ладно, — говорю. — Но почему он не использует флаеры, ядерное оружие и боевые вирусы?

— Издержки дикой демократии, если угодно, — Фейнман усмехается. — Дело в том, что у Дядюшки Сэма кроме той злополучной президентской аксиомы есть еще множество других аксиом и ограничений на поведение. В частности, множество требований защиты экологии. Если Дядюшка будет использовать технику на гравитонных двигателях, ему придется использовать реакторы. Но когда сбивают флаер, реактор разрушается, и распыленное ядерное горючее создает загрязнение. И формально получилось бы, что Дядюшка, пусть и косвенно, способствует радиоактивному загрязнению. А он категорически не должен делать ничего подобного! Конечно, после Конфликта на поверхности никто не живет, но требования в реестрах Дядюшки формальны, и были написаны в доконфликтных условиях… То же самое касается и использования боевых вирусов.

— Подождите! — я уже совсем ничего не понимаю. — Вы же сами сказали, что это именно Дядюшка развязал Конфликт! Всю эту ядерно-термоядерную с боевыми вирусами!

— Нет-нет, — Фейнман протестует. — Он только начал боевые действия, и использовал только обычное оружие. А военные других стран сразу не сразу разобрались в ситуации, и начались неадекватные ответные меры. Некоторые страны попытались атаковать Америку ядерными ракетами, а американская система противоракетной обороны сбила часть этих ракет над территориями третьих стран. Те, недолго думая, ответили, и… Это как цепная реакция. В считанные часы в войну втянулись почти все страны мира. А в них командование армиями осуществляли обычные военные, и уж они-то на использования ядерного оружия и боевых вирусов не поскупились…

17. Парочка неожиданностей

Дымок, конечно, не удержался. Тут же выспросил у Фейнмана частоты, на которых с Дядюшкой Сэмом связаться можно.

Линский все на спор о дикой и цивилизованной демократиях свернуть норовит — но Фейнману явно не до того.

— Может быть, — говорит, — теперь вы расскажете о Хоккайдо? Вы побывали внутри сотов. Никому, кроме торговцев, это не удавалось уже двадцать лет. Торговая гильдия очень тщательно хранит свои секреты…

Тут он на мое лицо взглянул — и давай оговорками сыпать.

— Нет-нет, Серж! — улыбается. — Не поймите меня превратно. Я знаю, что торговцы взяли вас с собой как членов рейда. Я прекрасно понимаю, что они взяли с вас какие-то обещания. И вовсе не прошу выдать их тайны. Меня интересует только один вопрос. Дело в том, что Конфедерации очень нужны — да что там, нужны, просто необходимы! — симы. Но ни в самой Конфедерации, ни в лунной колонии нет ни симов, ни молекулярных сборщиков. Наша последняя надежда на Хоккайдо. Мы собираемся организовать туда серьезную экспедицию. Весь вопрос в том, есть ли там симы? Стоит ли нам рисковать жизнями людей, пробиваясь внутрь сотов?

Говорит Фейнман вроде как всем нам — но смотрит только на Дымка. Понимает, кто из нас самый интелистый. Ну а Дымок от этого совсем зазнался. И опять матерого интела из себя начинает строить, стервец!

— Ах, это… — говорит равнодушно. — Нет, не стоит… Не надо отправлять экспедицию и рисковать жизнями.

Фейнман и Янг мигом осунулись.

Дымок, зараза, выпендривается и словами играет — а они-то решили, что готовить экспедицию потому не стоит, что симов на Хоккайдо все равно нет. А ведь от этого жизнь императора зависит, а с ней и судьба Конфедерации и вообще всех землян…

Хотел я Дымку дать в ухо — нельзя так над людьми издеваться! Он дурака валяет, чтобы хвост распустить — а люди всерьез волнуются! Но вижу, Линский только ухмыляется, на все это глядя.

Ладно, черт с ним…

— Вы в этом уверены, Дима?… — Фейнман говорит убито.

— Да, конечно, — Дымок говорит беззаботно. — Уверен. Не надо никакой экспедиции. Симы мы уже достали.

И лыбится исподтишка, реакцию Фейнмана проверяя.

— У вас есть симы?! — Фейнман с Янгом в один голос спрашивают.

— Конечно, есть, — Дымок говорит невозмутимо так. — Мы как раз для того и прилетели в Конфедерацию, чтобы обсудить, стоит ли везти симы императору.

Император все верно рассчитал. И в самом деле конфедералы его смерти боятся еще больше, чем его самого. Особенно теперь, после гибели принца.