Опасное увлечение

— Она так и не рассказала, кто этот мужчина, — произнес Арджент.

Милли посмотрела через плечо.

— Она обещала рассказать как раз по возвращении в тот вечер, но… — Она тяжело вдохнула. — Вы говорите, что знаете этого человека?

— Я говорю, что сегодня вечером вы встретили этого человека и его семью. Я полагаю, что это письмо написал лорд Дэвид Альберт Фенвик, граф Терстон.

— О боже! — письмо в руке Милли задрожало. — «Д» означает Дэвид. Разумно?

— Вполне, — кивнул Арджент. — Сэр Дэшфорт, человек, нанявший Доршоу и… меня… убить вас и похитить Якоба, был адвокатом семьи Фенвик. И, хотя он также работал на Сент-Винсентов, семью его жены, эта птичка, что на печати, феникс, та же, что и на фамильном гербе Фенвиков.

— Откуда вы это знаете? — спросила, широко раскрыв глаза, Милли.

— Знать — это мой бизнес.

— Ваш бизнес… — эхом повторила она.

Значит, и она всего-навсего его бизнес, оплата натурой, так сказать. Стремясь потянуть время, Милли отвернулась к кровати, сложила письмо и сунула в корсет, не в силах оглянуться и посмотреть на Арджента.

— Что… что нам делать дальше? Не могу же я отнести письмо в полицию? У меня нет доказательств того, что именно он нанял Доршоу или даже что он нанял Дэшфорта, чтобы тот нанял вас. И… если они узнают, что Якоб не мой сын, они могут его у меня отобрать.

— Поэтому вы и наняли меня, чтобы я все устроил, — вставил он, — не связываясь с полицией.

— Лорда Терстона вы намерены… убить?

— Он убил вашу подругу, приказал убить вас, и хочет черт знает что сделать со своим сыном. Завтра он поедет по делам в Эссекс. Я убью его на следующий день.

Убийство планировалось, словно званый ужин.

— А как насчет старшего инспектора Морли? — напомнила Милли. — Он сказал, что один и тот же убийца убил множество женщин. И похитил детей… думаете, все они связаны с лордом Терстоном?

— Думаю, все они жертвы Доршоу. Думаю, его они тогда и наняли убить Агнес.

Милли широко раскрыла глаза.

— Почему вы так решили?

— Потому что Доршоу нравится потрошить людей и разбрасывать органы. В особенности женщин.

Она пожала плечами.

— Тогда, возможно, нам необходимо все рассказать старшему инспектору Морли, он расследует, что случилось со всеми другими женщинами. Выяснить, кто эти убийства заказал, чтобы семьи хотя бы знали, что Доршоу схвачен.

— Вы предлагаете мне сдать полиции Терстона? Их досье не блещут, когда речь идет о преследовании пэра Англии за убийство проституток. Или, если хотите остаться с Якобом и обеспечить его безопасность, есть ли у вас план лучше того, что предлагаю вам я?

— Агнес была не проституткой, а актрисой, — вспыхнула Милли.

— Это не то, что они заявят в суде, если вообще до него дойдет. Вы ведь прекрасно знаете, что между этими двумя профессиями общество не делает серьезного различия.

Милли отступила от него и на неверных ногах подошла к окну. Последствия их занятий сделались ощутимы. Тупая боль в паху и острая в сердце.

— Вы всегда так холодны?

Он, разумеется, был прав, за что она на него и сердилась.

— Я таков, каков есть, — уклончиво ответил он.

«Таким его сделал этот уродливый мир», — подумала Милли, глядя в ночь. В свете яркой зимней луны сверкал иней, покрывавший булыжник мостовой и ветки деревьев в саду. Прекрасное время и место для него: эта часть города, это время ночи. Тихо и так холодно, что на улице никого. Все сидят по домам.

Из страха стать легкой добычей смерти.

Раньше Милли и просто об убийстве не думала, не говоря уж о заказном. В одну ночь она сделала сразу две вещи, которые не делала никогда. В одной и той же комнате совершила два греха, которым ни разу в жизни не предавалась.

Ей тоже следовало быть такой, какая она есть. А она в первую очередь мать, и мать, защищающая свое дитя даже ценой погибели своей души.

— Тогда делайте то, что следует, — прошептала она, внезапно ощутив неуверенность в себе. — А как вам… моя оплата?

— Удовлетворительно.

Она резко повернулась к нему, самолюбие ее было уязвлено.

Удовлетворительно? Наглая его морда вырезана из камня, а сердце — изо льда. Удовлетворительно! Не кривя душой. Да прочти она такую рецензию в газете, та была бы тотчас разорвана и брошена в камин.

— Мы ведь об этом и договаривались? — вкрадчиво произнес он, внимательно глядя на нее. Словно не понимая, что у нее на уме.

— Ну… да… — В принципе и она так думала. Так чем она недовольна? Чего перед ним вертится? Знает, ему нравится. Удовлетворяет…

Глупо было ждать признания от мужчины навроде него, но что-то он в ней задел. Была ли она на высоте? Неужели это все? Просто полежать, пока он не получит удовольствие… Значит ли это, что она его разочаровала? Он вообще хоть что-то почувствовал? Она ведь не из этих пустышек в нарядной упаковке. Ей показалось, она увидела в леднике трещину, было безумие, но и моменты близости. Отнюдь не страсти. Не нежности, а проблеск… чего-то. Чего-то теплого за блеклой пустотой его глаз.

Так ли она себе это представляла? Разволновалась только потому, что ее собственные чувства к этому странному и смертоносному мужчине все сильнее запутывались?